В конце сентября я возвратился из Фалля, чтобы снарядить в путь Великих княжон Ольгу и Александру Николаевен и трех младших Великих князей. Они ехали в Москву для встречи там сначала их Августейшей родительницы, а потом родителя. Все это юное поколение жило в Царском Селе и приняло меня с той радостью, с какой молодость всегда приветствует весть о всякой поездке. Мы отправились вместе и спокойно ехали до Москвы целых шесть суток. Для меня такой образ путешествия был совершенною новостью. Тремя днями после нас прибыла в Кремлевский дворец и Императрица.
При дворе в это время крайне беспокоились о Государе, зная, что он за Кавказом, откуда обратный путь его лежал через горы, обитаемые неприязненным нам населением. Один я, которому были известны нравы этих геоцогов, их благоговение к имени русского царя, никогда не обвиняемого ими в злоупотреблениях или строгости его чиновников и, напротив, составляющего единственную их надежду на лучшую будущность, -- один я утверждал, что жизнь Государя безопаснее между этими полудикими племенами, чем была бы в образованных странах Европы, где демагогия уже полвека как подрыла уважение к коронованным главам и готова посягнуть на того, который один могущественною своею рукою охраняет и троны и спокойствие народов.
Свободное копирование
