authors

1427
 

events

194062
Registration Forgot your password?
Memuarist » Members » Vladimir_Meshchersky » Мои воспоминания - 12

Мои воспоминания - 12

27.08.1855
С.-Петербург, Ленинградская, Россия

В августе 1855 года была апогея нашего патриотического настроения: с известием о падении Малахова кургана, о переходе наших героев войск с южной стороны на северную Севастополя, как будто оборвалось сердце во многих русских: слова горчаковского донесения, "что и для героев есть невозможное" и что "войска дрались, как львы", — все сказали русской душе в эту минуту глубокой печали. И хотя в этом же настроении одна горсть русских людей в военных и невоенных кружках и почерпнула вдохновение — не сдаваться, не просить мира, но продолжать войну, но в большинстве, так сказать, громко говоривших тогда людей явилась потребность отойти поскорее от картины наших боевых печалей и отдаться влияниям нового. В этой потребности и заключается объяснение, почему так скоро после кончины Николая I везде в умственных сферах явилось это искание нового, как отвлечение, так сказать, мысли и духа от тяжелой военной действительности. Севастопольская эпопея, невзирая на то, что ее характер был святой по неисчерпаемости героизма, являлась для многих как бы воплощением и олицетворением старого режима; не входя в подробный анализ этой эпопеи, где столько было доказательств несокрушимой силы русской мощи, — умы ссылались только на страдания, и из этих страданий выводили заключение, что надо скорее покончить со страданиями и искать что-то новое, так как старое было будто бы причиною этих страданий...

Скажу, прислушиваясь к своим воспоминаниям всей последующей эпохи, что 1855 год был самым светлым годом царствования Александра II. Небо над ним было совсем ясное. В марте заключен был и подписан князем Алексеем Федоровичем Орловым Парижский договор, и хотя условия этого договора были для нас и тяжелые, и позорные, но настроение всего общества, отчасти вследствие отдыха от ужасов войны, отчасти от влияний того неопределенного нового, о которых я говорил, отчасти от ожидавшейся в августе великолепной коронации и отчасти, наконец, от всего симпатичного, что в виде всевозможных слухов и откликов исходило из Зимнего дворца, как подробности о новом государе, — настроение общества, говорю я, было именно похоже на голубое, совсем ясное, весеннее небо. Веяло чем-то радостным, чем-то благодушным, искренним, будто исчезли куда-то плачущие и печально озабоченные люди; везде их места заняли веселые и наслаждающиеся жизнью.

У нас, в училище Правоведения, тоже ощущалось что-то новое: Языков стал мягче и менее взбалмошным, а за ним и наши воспитатели. Во всех отношениях начальства к нам явилось больше естественности, простоты и искренности. Только в этом заключалась перемена в 1856 году; я это говорю для того, чтобы отделить именно этот год от последовавших, и даже от 57-го года, когда начались веяния уже политического свойства, то есть либерального, и когда Языков, пять лет после того, что признал нужным публично сечь взрослого воспитанника, откровенно говорил всякому, что теперь его система воспитания сводится к тому, что он каждое утро открывает форточку и нюхает: откуда ветер дует.

05.03.2023 в 18:30

Присоединяйтесь к нам в соцсетях
anticopiright
. - , . , . , , .
© 2011-2024, Memuarist.com
Idea by Nick Gripishin (rus)
Legal information
Terms of Advertising
We are in socials: