Донбасс - 1

16. ДОНБАСС

   Добирались мы до Горловки медленно и нудно. ГАЗ-66 тащил на жестком прицепе за собой Уазик с буровой остановкой. Ехали каким-то диким зигзагом через Бердянск, Мариуполь, Донецк. И если первый донбасский город Донецк производил впечатление нормального города, то Горловка меня поразила.

   Прямо на въезде в город торчали терриконы (к слову сказать, они торчали почти везде), Над улицей, по которой ходил трамвай, на высоте 15-20 метров по какой-то эстакаде сновали вагонетки. Сам город не произвел на меня впечатление единого целого. Улицы зачастую упирались в шахты с торчащими подъемниками, оснащенными гигантскими колесами. Целые кварталы были огорожены сплошными бетонными заборами, за которыми дымили трубы химкомбинатов, коксохимов и прочих малосимпатичных предприятий. К таковым можно отнести концерн "Стирол", заводы тяжелого машиностроения, обогатительный и ртутный комбинаты. Микрорайоны многоэтажных построек чередовались со скоплениями частных домиков и даже дачных участков с непременными огородами и чахлыми деревьями.

   Складывалось впечатление, что городские улицы заполняли пустое пространство между хаотично разбросанными шахтными строениями, заводами, терриконами и подъездными железнодорожными путями. Среди этого скопища шахт, заводов, комбинатов, дымящих труб, люди казались маленькими и вовсе здесь не нужными. Самое точное название увиденному можно было дать - "Молох", по известному роману Александра Ивановича Куприна. То, что это действительно промышленный молох читатель узнает очень скоро.

   Найти нормальную стоянку среди этого хаоса не представлялось возможным, и мы решили остановиться в гостинице. Первая попавшаяся гостиница оказалась довольно современным зданием, с охраняемой автостоянкой, удобно расположенная почти в центе города. И, главное, в ней были свободные номера. Вполне не дорогие с душем и ванной. На радостях обосновались всей компанией в двухкомнатном люксе с большой прихожей, телевизором и даже сервантом с посудой.

   На следующий день, оставив ГАЗон на стоянке, мы отправились на Уазике искать место трагедии, ориентируясь по схеме, выданной мне артемовскими коллегами. Помогли, конечно, и расспросы аборигенов. Словом искомое место мы нашли довольно быстро. Выглядело оно так. Метрах в 30-и от дороги, на незастроенном участке лежали четыре могильные плиты. Все как положено с надписями и цветочками. Вот только сами погибшие ребята лежали на 400 метров глубже. Из забоя тела так и не сумели достать. Спасатели, проникнув в выработку, едва сами не отравились, несмотря на полную спасательную экипировку. Их потом с трудом откачали. Вот и пришлось поставить плиты над тем местом, где они погибли, а не похоронить по-человечески.

   Посмотрев на топографическую карту, мы поняли, что Горловка фактически сливается с другим промышленным центром - городом Енакиево, образуя единый агломерат. Или, если хотите промузел с общим населением около полумиллиона человек. Всю эту территорию мы решили исследовать профилями, по возможности учащая точки наблюдений у химических предприятий. Причем сделать это пиратским способом, без согласования бурения скважин с десятками организаций. Обычно такое согласование занимает многие месяцы (которых у нас не было). Под землей в любом городе располагается масса коммуникаций: водопровод, телефонные кабели, газовые трубы прочие опасные при бурении штуковины. Если мы нарушим любую из них - дело пахнет судом, а в случае крупной аварии и тюрьмой. Вот мы и решили рискнуть и надо сказать нам повезло. Только раз мы наткнулись на какую-то трубу, но немедленно прекратили бурение и от греха подальше смылись. Всего один раз, хотя пробурили сотни полторы скважин глубиной от 2 до 7 метров. В этом плане нам фантастически везло.

   Не повезло только в одном месте. Это случилось во второй приезд в Горловку. Поселились мы в той же гостинице, только каждый в одноместном номере. Большой люкс оказался занят. Но бытовые условия оказались даже лучше, чем в люксе. По вечерам кабельное телевидение крутило без перерыва крутило зарубежные триллеры и выбрав номер, где старенький телевизор (а в гостинице они были все допотопные) мы с удовольствием их смотрели, попивая местное кисловатое пиво. С питанием проблем тоже не было. На каждом профиле или в ста метрах от него находилась какая-нибудь шахта. Естественно с шахтерской столовой, куда нас геологов пускали беспрепятственно. Питание было недорогое, сытное, но не всегда вкусное. Цены, тоже различались на копейки. Благодаря шахтерским профсоюзам трехразовое питание в день вполне покрывало наши командировочные.

   Так вот, во второй приезд мы отрабатывали участок на стыке Горловки и Енакиево. В небольшой дубовой рощице все шло как обычно. Но вдруг Беня заорал, что с радиометром творится что-то странное. Радиометр СРП прибор армейский и безотказный, как автомат Калашникова. У наполовину пробуренной скважины он начал вдруг начал зашкаливать на третьем диапазоне. Посмотрел сам, действительно - уровень гамма-излучения сумасшедший. Ну и пес с ним с излучением, надо добурить скважину - сказал я. И тут моя всегда исполнительная команда взбунтовалась. Ты что Георгич! Да пока мы добурим и проведем измерения, у нас у всех помидоры отвалятся! Немедленно сматываемся! Мгновенно выдернули бур, как попало покидали в машину приборы. С трудом успел вскочить на свое сидение уже на ходу.

   Причину этого феномена довелось узнать только через два года, случайно наткнувшись на статью о "мирном атоме" в газете "Известия". В этом солидном по тем временам издании сообщалось, что в конце 70-х годов на глубине около 1000 метров здесь произвели подземный ядерный взрыв, якобы для создания газохранилища. Видимо, по трещинам в породе вместе с газами радиация поползла вверх (еще одно подтверждение факта вертикальной миграции флюидов) и успешно достигла поверхности земли.

   Вот такой милый подарочек сделали атомщики жителям Донбасса. И это вдобавок к химическому загрязнению почвы, подземных вод и атмосферы. Для любознательного читателя сообщу несколько фактов. Однажды в жаркий день мы остановились на окраине Горловки у обычного деревенского колодца, попить холодной водички. Из калитки вышла пожилая женщина и замахала руками. Ребятки! Не берите эту воду! Вчера дочка в гости приехала, попила этой водички, а через час ее забрала скора помощь. Мы-то уж давно не пьем колодезной волы - носим ее за километр из водопроводной колонки. Другой случай. На профиле нас застал мелкий дождичек. Как оказалось кислотный. Стало трудно дышать. Глаза начали слезиться. Листья на ближайшем дереве стали на глазах сворачиваться в трубочки. Пришлось сделать самодельные марлевые повязки и смочить их водой. Хоть немного, но помогло.

   В предыдущее посещение Горловки, из чистого любопытства зашел на дачный участок и попросил разрешения взять с грядки с редиской образец почвы. Хозяин не возражал. В Энске я отдал этот образец в химлабораторию. Оказалось, что почвенные ПДК для мышьяка были превышены в 72 раза, ртути в 46, кадмия в 32 раза и т.д. и т.п. Эти данные я передал в редакцию местной газеты, которая тут же их опубликовала. Так о нашем полевом отряде в Горловке скоро узнали.

   Маленькое отступление 13. Горловско-Енакиевский промузел смело можно считать зоной экологического бедствия. Суммарные экологические показатели этих городов таковы, что район надо превращать в зону отчуждения, по примеру Чернобыльской. Причем это сделали сами люди, в отличие от инопланетян, нагадивших на земле (по роману А. и Б.Стругацких "Пикник на обочине"). И люди в этой зоне продолжают жить и работать. За последние пять лет закрыли несколько нерентабельных угольных шахт, усугубив проблемы с откачкой и утилизацией шахтных вод. Все здесь соответствует изрядно заезженному лозунгу: "Мы не можем ждать милостей от природы, после того, что с ней сделали!".

   Что касается населения, то оно при таких природных условиях просто вымирает. Так в Горловке при рождаемости 6,6 на тысячу человек, смертность составляет 18,0 на ту же тысячу. В Енакиеве положение еще хуже: рождаемость 5,8 при смертности 20,6 на тысячу жителей. За геноцид, душегубки и концлагеря нацистских бонз вздернули на виселице. А вот наши хозяйственные и партийные бонзы за те же преступления против собственного народа, еще и ордена получают.