Третьего октября делегация нашего ЦК -- Дементьев, я и Антонов, направилась к генералу Щербачеву. Пришли в штаб фронта. Дежурный адъютант, узнав о цели нашего прихода, предложил прежде зайти к генералу Сытину, руководителю хозяйственно-материальной частью фронта.
Сытин встретил нас обаятельной улыбкой и ласковым приветствием:
-- Новый комитет крестьянский? Очень рад с вами познакомиться. Я думаю, вы осуществите в вашей работе идеи, выдвинутые Всероссийским крестьянским комитетом.
-- Мы его филиал, -- сказал Дементьев.
-- Очень приятно. Теперь так редко массовые демократические организации учитывают задачи и нужды фронта, если быть откровенным, кроме крестьянских организаций, абсолютно лояльных и даже активно содействующих командованию фронта, других у нас нет. Чем могу служить? Садитесь, господа.
Сели.
Речь держал Дементьев:
-- Мы, лояльная крестьянская организация фронта, хотим в своей работе принести посильную помощь фронту. Для того чтобы наша работа была продуктивной, а от нашей работы зависит настроение солдат фронта, среди которых девяносто пять процентов крестьян, надо, чтобы штаб фронта обеспечил нас средствами для работы.
-- Что же вы конкретно просите? -- осведомился Сытин.
-- Помещение для комитета -- раз, квартиры для членов этого комитета -- два и отпуск пяти тысяч рублей на первоначальные организационные нужды -- три.
-- Немного, -- протяжно произнес Сытин. -- Начну с последнего. Пяти тысяч, конечно, генерал Щербачев отпустить не сможет. Я думаю, что вы должны жить на кредиты по сметам Всероссийского Совета. Но аванс на развитие работы, так, примерно, в сумме полутора-двух тысяч рублей, конечно, генерал Щербачев дать сможет. Помещение для комитета -- вопрос более трудный. Вы знаете, как забиты Яссы. Здесь и королевский двор, здесь и ставка фронта, масса эвакуированных жителей из городов, занятых немцами. Магазин какой-нибудь смогу дать. [378]
-- Мы имеем магазин, -- вставил Дементьев, -- но он мало удовлетворителен. Тесно, холодно. Наступает зима...
-- Да, да, я понимаю вас, -- перебил его Сытин. -- Но я затрудняюсь сказать, где бы можно было найти лучшее. Все более или менее подходящие помещения заняты организациями, которые создались в период революции. Но мы вам так сочувствуем! Я прикажу коменданту штаба подыскать подходящее для вашей работы.
Мы поблагодарили.
-- Теперь насчет вашего размещения. Сколько вас, членов комитета?
-- Десять.
-- Вот видите, десять. Вы как же хотите, чтобы каждый имел отдельный номер?
-- Если трудно дать отдельные, -- сказал Дементьев, -- хотя бы один на двоих.
-- Это упрощает вопрос. А может, на первое время вы согласились бы пользоваться одним номером втроем? Я полагаю, что номера три-четыре мы сможем вам выкроить. К тому же, вероятно, не все члены комитета будут постоянно налицо. Часть, вероятно, будет в командировках. Три номера я прикажу отвести в гостинице штаба фронта.
-- Мало, нам надо по меньшей мере пять.
-- Пока могу дать только три. Как только будет свободнее, мы вам еще предоставим.
-- А как же насчет первого вопроса? -- спросил Дементьев. -- Когда можно реализовать ваше сочувственное к этому отношение?
-- Немедленно после моего доклада генералу Щербачеву.
-- Когда это будет?
-- Я сегодня буду с ним обедать и по этому вопросу поговорю. Ваш телефон, господа?
-- Простите, господин генерал, мы упустили из виду, что нам и телефон крайне необходим.
-- Да, это необходимая вещь. Я сейчас же сделаю распоряжение. Еще имеются вопросы?
-- Больше нет, благодарим вас.
-- Очень рад был с вами познакомиться.
Сытин встал из-за стола, протягивая нам по очереди руку.
На этом расстались.
На следующий день нам сообщили из комендатуры штаба, что для членов комитета отводятся три номера в центральной гостинице, что в дополнение к занимаемому нами помещению канцелярского магазина добавляют магазин в этом же здании, через комнату, и, наконец, что генерал Щербачев согласен отпустить тысячу рублей авансом в счет тех кредитов, которые могут поступить из центра. [379]
Итак, деньги есть, помещение есть. Теперь надо, чтобы наш центральный исполнительный комитет был признан в качестве самостоятельной фронтовой организации. Для этого надо ехать в Питер в Военное министерство и заручиться там всяческим содействием, мотивируя тем, что румынский фронт весьма отдален от столицы и без такой серьезной организации солдаты фронта обойтись не могут.
Большинство высказалось за необходимость поставить в Питере вопрос об отпуске средств, необходимых для ведения культурно-просветительной работы на фронте, с одной стороны, и для создания самостоятельной газеты "Солдат-крестьянин", с другой.
Кого послать?
Учитывая, что я уже бывал в Питере, знаком с работниками крестьянского Совета и просветительного отдела Военного министерства, единогласно постановили командировать меня.
Десятого октября, напутствуемый всяческими пожеланиями, заручившись местом в штабном вагоне, я выехал в Питер.
Свободное копирование
