Эжен Делакруа. Дневник - 113

Путешествие в Испанию

16 мая вечером, после скучного семидневного карантина, получил разрешение на въезд в Кадикс. Крайне обрадовался. То же — утром, когда приехал.

Горы на противоположной стороне бухты, очень явственные, прекрасного цвета. По мере приближения — белые и золотистые дома Кадикса на прекрасном синем небе. При въезде в город — красивые греки.

Кадикс, пятница, 18 мая

Бьет полночь у францисканцев. Странное впечатление в этой столь необычайной стране. Лунный свет; белые башни при лунном свете.

В моей комнате висят две гравюры. Дебюкура: Визиты и Апельсин. На одной из них надпись: Опубликовано в первый день девятнадцатого века; это побуждает меня вспомнить, что в это время я уже появился на свет! Сколько времени утекло со времени моей первой молодости.

Вечером гулял; встретил у г-жи Кармен синьору Марию-Жозефу.

Г-н Гро, заведующий канцелярией консульства, обедал с нами. Это — человек кротчайший с виду, пивший за обедом только воду. За десертом он отказался курить и просто объяснил, что его воздержанность есть итог соблюдения режима; несколько лет тому назад он выкуривал по три-четыре дюжины папирос в день, выпивал пять-десять бутылок водки, а вино пил без счета. С некоторых пор, несмотря на свой режим, он стал пить пиво и выпивает от шести до девяти бутылок в день, не менее.

Таким же этот человек был и по отношению к женщинам, предаваясь с ними таким же излишествам. В этом характере есть нечто от Гофмана.

Странная натура у этого человека, который насладился всем с таким избытком. Он мне сказал, что воздержание от сигар было для него тяжелее всего. Ему постоянно представлялось во сне, что он возвращается к своим старым привычкам, он тут же упрекал себя в нарушении режима и просыпался, очень довольный собой. Какую же жизнь наслаждений вел этот человек! Вино и в особенности табак были для него неизъяснимым блаженством.

Около четырех часов — в монастыре августинцев с г. Огран. Лестницы, отделанные фаянсом. Хор монахов в верхней части церкви и длинный зал перед ней, увешанный картинами; даже и в плохих портретах, украшающих стены монастырей, есть влияние великолепной испанской школы.