В январе 1960 года Тома поехала в Алма-Ату рожать. 16-го января родилась девочка. Дали телеграмму Гене. Он примчался встречать жену с дочкой из роддома. Роддом - для красного словца. На самом деле небольшой фельдшерско-акушерский пункт в Горном Гиганте. Имя девочке дала баба Дуня. Молодой отец хотел назвать как-нибудь пооригинальней. Например, Гера. Бабушка встала горой: "Пусть будет Любой".
Папа, побыв с нами несколько дней, уехал обратно на полигон. Только когда растаял снег, весной, мама в охапку со мной, рванула к папе. Рассказывали, что я орала сутками до тех пор, пока семья не воссоединилась. Все просто: мама очень тосковала по папе и это передавалось мне.
На 35-й площадке нельзя было кому-либо праздно шататься без работы. Что поделать: секретный объект. Мама пошла сразу на работу. Яслей не было. Кстати, я была там единственным ребенком. Так что сидели со мной по очереди девчонки из общаги. Однажды папа пришел раньше, хотел взять из рук очередной няньки свою доченьку. А нянька была новая, проявила бдительность и ребенка незнакомому мужику не отдала.
Потом приехала баба Дуня. Чтоб ей разрешили жить на 35-й, пришлось ее оформить официально прачкой. Работал вместо нее какой-то солдат. Получал ее зарплату. А бабушка занималась только внучкой. К великой радости молодых родителей.
Помыкавшись по комнатушкам, семья переехала в только что построенный финский домик на две семьи. Без воды, канализации. Но уже было две маленькие отдельные комнатки. Молодые офицеры, глядя на Аржаткиных, начали привозить с родины свои семьи. А до этого я была единственной "принцессой". Когда родители ходили в кино, то выпускали меня гулять между рядами лавок. Я весь сеанс там бродила, а солдаты и офицеры мне совали кто конфетку, кто печенье.
