В тот день, когда я собрался идти в самостоятельный поход, мама уехала в город, и поэтому никто не мог запретить мне отправиться в путешествие. Никто не знал о том, что я собираюсь сделать. Перед началом похода я чувствовал в себе одновременно и страх и решительность. Я осознавал некое безумство предстоящего поступка и, одновременно с этим, ощущал какую-то, непонятно откуда, берущуюся уверенность в своих силах. Настроение было хорошее, но мандраж, всё же, присутствовал. Не помню, сколько тогда было времени, наверное, около трёх часов дня. Выходя на улицу, я встретил Оксану. А так как я вышел с фотоаппаратом, то предложил ей сфотографироваться на память. Но фотоплёнка, как уже известно, была испорчена. Оксана, наверное, была единственным человеком, видевшим как я выходил из клиники. При неудачном исходе моего путешествия, она могла оказаться единственным свидетелем, который видел меня в последний раз (шутка, хоть и не смешная). До того, как начать свой путь, я постоянно сомневался в правильности своего решения. Да и во время похода у меня не раз возникала мысль о том, чтобы вернуться. Но мне кажется, что встреча с Оксаной послужила для меня дополнительным стимулом, который, в нужный момент помог мне не отступить и продолжить свой путь. Перед началом пути я ещё немного полюбовался на Кавказский хребет, который в тот день было хорошо видно. Затем я несколько раз глубоко вдохнул свежий горный воздух и отправился в путь. «Ну, что! Вперёд и с песней! – в полголоса сказал я и добавил, – Не отступать и не сдаваться! Я должен сделать это любой ценой! Вперёд! Без страха и упрёка!» И я отправился в путь, ни сколько не думая о последствиях.
Для того, чтобы спуститься от здания клиники к аллее, необходимо было пройти по нескольким лестничным пролётам и перейти через дорогу. Стоит заметить, что подъёмы и спуски там очень крутые, не то что у нас. Там и здоровому человеку с непривычки не очень легко ходить, а о таких товарищах как я вообще говорить не приходиться. Я спустился по ступеням, пересёк дорогу, зашёл на бордюр и оказался в аллее. Идти по аллее, на самом деле, было очень непросто: не очень ровная дорога, хотя и заасфальтированная, но с буграми от корней деревьев, а также с трещинами. Мне нужно было идти очень аккуратно. Теперь я как сапёр, который ошибается, как известно, только раз. Ведь если я упаду и рядом не будет лавочки, то встать не смогу, а ползти пару десятков метров к ближайшей лавочке всё же не хотелось. Необходимо было постоянно смотреть себе под ноги, внимательно наблюдать за тем, как наступать и куда. Все неровности, бугорки, трещины – самые настоящие враги, наступив на которые можно было упасть, и вероятность этого была очень и очень велика. А наступить и при этом не упасть, я мог только на практически ровную поверхность. Ну, а уж если моя нога попадала в одну из тех ловушек, о которых я упоминал ранее, то, в лучшем случае, за мгновение до этого, можно было попробовать успеть подстраховаться другой ногой, став на ровное место. А если при этом ещё удастся и равновесие удержать, то падение, может быть, и не состоится. Итак, я зашёл в аллею и мой самостоятельный поход начался. Первые триста пятьдесят метров вроде бы всё шло и ничего. Я немного расслабился и, прозевал неровность, наступил, стопа подвернулась. Подстраховаться другой ногой не получилось, спина не удержала вертикальное положение туловища, и я стремительно полетел вниз. Сел и сижу. Вдруг сзади подошёл какой-то мужчина и предложил помощь. Я согласился, сказав только как ему меня нужно поднимать, ведь даже для этого нужна была специальная технология. Этот человек стал сзади меня, взял подмышки и стал поднимать, а я при этом, упирался ногами о поверхность. А когда я оказался уже в вертикальном положении и почувствовал, что стою на ногах, то сказал тому мужчине, что можно меня отпускать. Я поблагодарил того человека за помощь, и он пошёл дальше. Очень не люблю когда сам не могу справиться с какой-то сложной ситуацией, что вынуждает меня просить о помощи других людей. Ведь в такие моменты чувствуется твоя несостоятельность. Для здорового человека понять такие вещи очень не просто, но, думаю, инвалиды меня поймут. Мне кажется, что существует некая проблема в отношениях между теми людьми, которые оказывают помощь и которые её принимают. Здоровому человеку нужно научиться правильно подходить к вопросам помощи, например инвалидам, а инвалидам, в свою очередь, нужно научиться правильно принимать эту самую помощь. Только подобные взаимоотношения должны происходить как нечто само собой разумеющееся и без взаимной закомплексованности. Слава Богу, что ещё есть на свете люди, готовые прийти на помощь. Когда я уже стоял на ногах, то подумал: «Опять меня подвела эта правая нога, которую я сломал тогда в поезде. А может мне стоит вернуться назад?» Но тут я вспомнил о брате, и это придало мне силы идти дальше. «Ну что, вперёд!»– решительно заявил я сам себе. Я прошёл ещё метров пятьдесят и подошёл к ступеням. Подойдя к ступеням, я взялся за перила, отдохнул с полминуты и пошёл вниз. Спустился вроде бы нормально. Первоначально, определяя свой маршрут я решил, что дойду до ступеней и вернусь обратно. Да только адреналин в крови уже не давал мне сделать это, и всё моё естество говорило мне: «Нет! Не останавливайся! Иди дальше». И я пошёл дальше. Но вдруг возникло неожиданное препятствие. И этим препятствием стал высокий бордюр. Я решился спуститься с него для того, чтобы выйти на дорогу и попасть на другую сторону. Та дорога, с которой я зашёл, тянулась параллельно аллее по правую сторону. А эта дорога, которую сейчас мне было необходимо пересечь, тянулась параллельно аллее по левую сторону. Но, для того чтобы попасть на дорогу мне ещё нужно было сойти с бордюра. А этот самый бордюр был приблизительно двадцати пяти сантиметровой высоты. Но если даже я и сойду с бордюра, то дальше меня ждёт дорога ведущая вниз. То есть, если я упаду с бордюра, то по законам физики просто выкачусь на середину дороги и, хорошо, если там не будет проезжающей машины или автобуса. Сходил я всегда с левой ноги на правую. Я подошёл к бордюру, собрался с силами, упёрся левой ногой и правой ногой шагнул вперёд. Ну, Слава Богу, удержался! Стал обеими ногами и пошёл через дорогу. Пройдя ещё метров десять, я оказался на краю обрыва. А высота там не менее полукилометра. Перед моими глазами открылась незабываемая панорама Пятигорска, который располагался там, внизу. Обрыв был не крутой, но находиться там для меня всё же было небезопасно. Незадолго перед этим я мог выкатиться на дорогу. Но если, вдруг, мне пришлось бы катиться с того обрыва, то моё путешествие стало бы для меня последним в жизни. Рядом, справа от меня располагалась крутая лестница, спускающаяся к одному из источников минеральной воды. Слева от меня, в метрах двадцати располагалось здание серных ванн, которые назывались „Пироговскими” в честь Пирогова – хирурга, впервые применившего наркоз во время операции в военно-полевых условиях. Сколько раз я бывал на этих ваннах с мамой. Теперь, стоя недалеко от ванн, мне пришлось задуматься над тем – куда идти дальше? А может прямо, за здание серных ванн? За зданием „Пироговских ванн” шли две дороги: одна вела вниз – туда, к городу, а другая шла параллельно здания. И я пошёл на дорогу, что вела прямо. И тут мне встретился какой-то подозрительный мужчина средних лет, крепкого телосложения, с небритым лицом. Вместе с ним шла не менее подозрительная пожилая женщина. Ну, думаю, сейчас возьмут, прибьют меня и спасибо не скажут. Они пристально посмотрели на меня, а я на них. Через пару секунд они уже пошли вниз, а я прямо, тем более, что вниз идти для меня было просто нереально, потому что, во-первых, спуск был слишком крутым, а во-вторых, с того путешествия я бы точно никогда больше не вернулся. Сразу я начал идти по спуску, затем дорога выровнялась и затем, понемногу стала подниматься вверх. Я почувствовал, как ко мне стала подбираться усталость. Но, теперь уж точно не было другого выхода, как только прямо. Ведь, что назад, что вперёд, расстояние было практически одинаковое. Позади остались ванны, а теперь, слева от меня один из корпусов санатория „Ласточка”. Ну, думаю, если вдруг случится так, что я упаду, то попрошу кого-нибудь помочь мне встать или сообщить в клинику. Попрошу, ну вон, хотя бы того мужчину, который читает газету на балконе. Когда я зашёл за корпус санатория, то передо мной стала дилемма: куда идти дальше? Впереди, справа от меня находилось полуразрушенное складское помещение одного из корпусов санатория „Ласточка”. Сразу же, слева от меня находился невысокий каменный забор высотой не более восьмидесяти сантиметров. С одной стороны это небольшой забор, а с другой стороны как бы следующий уровень поверхности, на которой располагался палисадник. А там, дальше, за палисадником располагался один из заброшенных корпусов вышеупомянутого санатория. А там, возможно, и выход на „свободу”. Всё дело в том, что территорию санатория от дороги отгораживает железный забор полутораметровой высоты. Я вспомнил, что там должна была быть калитка. Но открыта ли она? Да и как перелезть через каменный заборчик? Конечно, он был совсем невысокий. Но как же мне туда забраться? Запрыгнуть на него я, естественно не смогу, наступить ногой и подняться – тоже нет. Что же делать? Должен же быть какой-то выход из этой ситуации. В противном случае мой нынешний ночлег будет под открытым небом и очень далеко от дома. Незадолго до этого я мог ещё кого-то позвать. Но теперь, когда я нахожусь там, куда заходят нечасто, у меня мало шансов на то, чтобы кто-нибудь услышал меня и пришёл на помощь. Да и сделать всё я должен был только сам, без чьей-либо помощи. Я думал, думал, и решил пойти через полуразрушенный склад, или что там было ещё. На дороге валялись мелкие камешки, мусор, битое стекло. Очень страшно было там упасть. Но я всё же прошёл это „минное поле” и оказался у дверного проёма, если его можно было так назвать. Зайдя в полуразрушенное помещение, я увидел, что из тёмной глубины просачивался едва заметный свет. Значит, где-то там есть выход. А может оказаться, что там не дверной, а всего-навсего оконный проём. Но для того, чтобы узнать это я пошёл дальше. Идти было тяжело. Так как высота потолка была низкой, то приходилось постоянно пригибать голову. Я ещё раз подумал о том, что не смогу выбраться с другой стороны. Может быть, дверной проём там и есть, но что, если он завален? Нет, надо возвращаться. Я развернулся и еле-еле вышел обратно. Да, хорошо, что я не пошёл дальше вглубь, а то точно бы не выбрался. Опять пройдясь по битому стеклу, я вернулся на место своего предыдущего старта, то есть к каменному заборчику. У меня появилось ощущение, что придется остаться мне здесь навсегда и всё же умереть молодым. Нужно было попасть туда – наверх, но как? Я лёг грудью на тот заборчик и подумал о том, что мне необходимо постараться полностью лечь на это возвышение. Тут слышу: бегут на меня какие-то собаки. Ну, всё думаю, с катакомб вышел, а теперь эти ребята меня порвут. Лёжа на груди, я стал поочерёдно затаскивать ноги на каменное возвышение. Залез. Тут же подоспели и собаки. Но только теперь они были внизу. Хотя высота и небольшая, но запрыгивать сюда они вряд ли станут. Я перевернулся на спину, сел. А тут вскопанная земля с большими грудами. В метрах пяти от меня располагалась лавочка, которая была единственной моей надеждой на то, чтобы подняться. К лавочке мне пришлось ползти на четвереньках. Дополз. Вскарабкался на лавочку. Тут же стал подниматься. Встал. Проблема следующая: впереди ступеньки, а перед ними крутой подъём. Да ещё и поверхность неважная – из асфальта выступает щебёнка. Дорога очень неровная. Если падение, разбитых ног, рук, а то и головы, не избежать. Но деваться было некуда, и я пошёл. Когда подошёл к ступенькам, то увидел, что они оказались намного круче, чем я думал. Как же на них забраться? Перил нет. Есть только два каменных заборчика, которые расположены по обе стороны ступеней. Эти заборчики можно будет использовать в качестве опоры. Но проблема в том, что высота их не более семидесяти сантиметров. Нужно подойти к одному из этих заборчиков, желательно к левому. И я пошёл. Не дойдя буквально пол шага, я упал и немного оцарапал руку. Опираясь о заборчик, поднялся. Находясь в полусогнутом состоянии, я опёрся обеими руками о каменное возвышение и стал подниматься по ступеням. Ступеней было всего пять, но только это обстоятельство ничуть не облегчало, элементарной, как многим может показаться, задачи. Идти было тяжело ещё и из-за того, что мои ноги находились под довольно большим углом. Но всё же я преодолел эти пять ступеней. На верху, возле каждого из заборчиков стояли небольшие металлические фонарные столбы. Я использовал столб в качестве опоры и наконец-то приобрёл вертикальное положение. Но что делать дальше? Ведь снова нужно будет преодолеть подъём. До калитки оставалось метров семнадцать, но только их ещё надо будет пройти. Мне было очень трудно держать равновесие, стоя возле столба. А как идти я даже и не представляю. Ближайшей опорой мог стать только угол здания, одного из заброшенных корпусов "Ласточки". Расстояние до этого угла было около семи метров. Что же делать? Нет, только не сдаваться! Нужно собрать все силы. Мне просто необходимо добраться до этого угла. Иначе нельзя. Только бы дойти до угла. Только бы дойти. И я пошёл. Прошёл три метра, упал, немного ушиб колено. Отполз обратно к столбу. С помощью каменных перил и столба поднялся. Хочешь, не хочешь, но нужно попробовать снова. Пошёл. Через два метра снова упал. На этот раз повредил локоть. Неужели не получится? Отползаю обратно к столбу. Поднимаюсь. Иду. Метр, два – покачивание. Неужели опять упаду! Три метра, четыре, пять. Начинают дрожать ноги. Страшно. Только бы не упасть. Шесть метров, семь. Угол. Я дошёл! Упёрся руками о стену. Даже не верится! Я всё-таки сделал это! Сделал! Боком, придерживаясь руками за стену, я пошёл к калитке. Дошёл до другого угла. Теперь ещё пройти два метра, и я у калитки. Только бы сейчас не упасть! Слава Богу, обошлось! И тут у меня возникла мысль: «А что если калитка... Закрыта?!» Подошёл вплотную к калитке. Дёрнул засов. Не идёт! Нет, не может быть! Попробовал ещё раз. Дёрнул. Засов поддался. Открыто! Это почти победа. Но до клиники ещё нужно было дойти. Выйдя за калитку, я осмотрелся. Куда же теперь? Устал страшно, всё ломит, болит, печёт. Но надо идти. Если я пойду прямо, но нужно будет пройти через дорогу, зайти на бордюр, преодолеть ступени, ведущие вверх, пройти через аллею, снова бордюр. Нет, не пойдёт, я слишком устал. Выход один – идти в обход. Если пойти направо, то метров через двадцать аллея закончится и тогда её можно будет обойти по дороге. Там хоть и высокий подъём, зато ровный асфальт. И я пошёл. Подойдя к подъёму понял, что подняться на него смогу только в том случае, если пойду спиной вперёд. Дохожу до входа в аллею, вижу: мама. "Мама, – крикнул я, – я здесь!" Мама, стоявшая ко мне спиной, развернулась и увидела меня. У неё был испуганный и растерянный вид. Она подбежала ко мне и сказала: "Саша! Где ты был?! Я уже хотела милицию вызывать! Я спрашивала о тебе в клинике. Там никто ничего не знает. Оксана мне сказала, что ты куда-то вышел. Что ты со мной делаешь?!" Мама ещё немного побранила меня, и мы пошли в клинику. Было около шести часов вечера. Я чувствовал громадную усталость, но был счастлив. На следующий день было очень тяжело подниматься. Но ничего. День геройских поступков прошёл. Но начинался новый день. А что он готовит? Посмотрим. Слава Богу, что я прошёл тот путь, что с мамой мы не разминулись! Возможно, многие скажут, что тот мой поступок был абсолютным безумием. Не знаю. Знаю только, что моя сила воли получила неплохую закалку. Брат! А ведь я прошёл этот трудный путь. Я помню тебя, Серёжа! Не бойся, ведь я никогда не сдамся! Дорогие мои ребята, инвалиды! Я с вами, я за вас! Только держитесь! Благодарю Тебя, Господи, за всё! "
Свободное копирование
