Ранее, я уже упоминал о том, что помимо Пятигорска мы с мамой ездили на лечение также и в Киев, где находилась республиканская детская больница. Об этой больнице, а также о том, что там проходят лечение дети с нарушением функций опорно-двигательного аппарата, моей маме рассказала её знакомая тётя Оля Овчаренко. У Коли, так звали сына тёти Оли, как и у меня, была миопатия. Только Коля в свои шесть лет двигался намного хуже, чем я в тринадцать. Лечение в Киевской больнице состояло из пяти курсов, каждый из которых следовало проходить с перерывом в полгода. Один раз тётя Оля уже возила Колю в Киев на лечение. То есть, один курс они прошли. Моя мама решила, что и нам также необходимо поехать в Киев. И вот, мы вместе с Овчаренками отправились на лечение в республиканскую больницу. Мы сели на поезд и через пятнадцать часов прибыли в Киев. Было это летом 1990-го года. Тётя Оля с Колей остановились на квартире у своей родственницы. Мы же с мамой отправились на Харьковский массив, где жил дедушкин фронтовой друг. Дедушка Павел нас радушно принял. Помимо дедушки Павла в квартире жила его жена бабушка Паша, дочь Наташа с мужем Сашей, а также внуки – Женя и Сергей. Женя был младше меня на год, а Сергей недавно пошёл в первый класс. В Киеве мы находились чуть меньше двух недель. Курс лечения состоял из десяти процедурных дней. За то время, что мы провели в Киеве, моя мама и я стали хорошими друзьями как с тётей Олей и Колей, так и с семьёй дедушки Павла. Потом, ещё на протяжении полутора лет мы вместе с семьёй Овчаренко ездили в Киев. Один раз тетя Оля брала с собой свою старшую дочь Лену. И один раз вместо тёти Оли Колю возил на лечение его отец дядя Коля. Очень часто я вспоминаю те поездки. Как весело было ехать в одном купе с тётей Олей и Колей. Правда, в самом Киеве было мало чего весёлого. Главная трудность состояла в том, что не так-то просто было добираться, прак- тически каждый день, до места лечения, особенно зимой, когда главными трудностями были гололёд и давка в транспорте. Путь к больнице занимал не менее полутора часа. От Харьковского массива шёл автобус, который доставлял нас до станции метро «Дарница», где мы садились на метро и, через несколько остановок переходили на другую линию. После этого метро доставляло нас до станции «Майдан Незалежности». Затем нужно было пройти через «майдан», для того, чтобы добраться до троллейбусной остановки. Троллейбусом мы ехали до остановки «Львовская площадь». От этой остановки до республиканского центра мы шли пешком, что занимало у нас около пятнадцати минут времени. Как правило, мы приезжали не ранее пол девятого утра. Наше лечение состояло из таких процедур, как ванны, массаж, ЛФК, а также лазер. В основном, в центре проходили лечение дети с заболеваниями ДЦП. Именно детям с ДЦП киевское лечение было особо полезно. Было немало примеров положительных результатов. В больнице работали отличные врачи, большинство из которых сердечные и доброжелательные люди. Заканчивалось лечение около одиннадцати часов дня. После небольшого отдыха мы все вместе ходили гулять, летом конечно. В выходные дни лета мы ездили в Гидропарк. В общем-то, всё было вроде бы и ничего. Один раз, правда, зимой, моя мама заболела. У неё была сильная простуда и высокая температура. Лечение пропускать было нельзя, а никто кроме моей мамы не смог бы меня привезти в центр. А в другой раз не очень приятная история произошла со мной в поезде, когда мы уже возвращались домой. Тогда, за сорок минут до дома я неудачно упал и сломал себе ногу. Но сейчас речь не об этом. Речь о том, как же так получилось, что я обидел Колю.
Однажды, во время нашего пребывания в Киеве, моя мама, я, тётя Оля и Коля отправились в гости к одному человеку. И вот, по дороге в гости мама с тётей Олей зашли в магазин, а мы с Колей остались ждать их на улице. В тот день у меня было очень скверное настроение, да и вдобавок Коля чем-то начал меня раздражать. Я взял и толкнул его, не сильно, но этого было достаточно для того, чтобы он упал. Так и случилось. Коля упал и стал плакать. На его плачь выбежала тётя Оля. Она подняла его и вновь вернулась в магазин. И, буквально через две минуты я вновь его толкнул. Коля снова упал. На его плачь снова выбежала тётя Оля. За ней вышла и мама. Тётя Оля подняла плачущего Колю, который сказал: «Он меня толкнул! Он это специально делает!» «Саша, ну разве так можно! Ведь он намного меньше тебя!» – с большим негодованием сказала тётя Оля, и была абсолютно права. «Я знаю, – сказала мама, – ведь ты это нарочно делаешь!» Честно говоря, в тот момент мне было не особо стыдно, просто было неприятно оттого, что все догадались о том, что я намеренно толкал Колю. А стыдно мне стало только потом, спустя несколько дней, когда я осознал свою подлость. И вот, уже спустя годы я никак не могу забыть тот ужасный поступок. Ни один и не десять раз я просил прощения у Бога за тот свой поступок. Только этого было недостаточно, ведь я должен был попросить прощения, прежде всего, у самого Коли. После того как Коля перестал ходить, они с тётей Олей на лечение в Киев больше не ездили. После того я виделся с Колей всего пару раз. Как-то раз дядя Коля и тётя Оля привезли Колю к нам в гости. К тому времени Коле было уже очень трудно. Он практически полностью слёг. Его садили, но сидеть он мог не более получаса. Когда мы остались с Колей наедине, я спросил его: «Коля! А ты помнишь, как я тебя обижал?!» Он сказал мне, что ничего такого не помнит, а вспоминает лишь только те моменты, когда нам с ним было очень весело. После того мы виделись с Колей ещё раз. Произошла эта встреча в августе 2004-го года. Коля уже полностью слёг. Его ещё садили, но более пяти минут он сидеть не мог. У него периодически стало побаливать сердце. Тогда мы очень хорошо пообщались. А в ноябре Коли не стало. Но он жил не напрасно. И я считаю, что дело моей жизни: сделать всё возможное для того, чтобы те ребята, которых я люблю, которых я знаю и которых уже нет, жили не напрасно. Как Коля, так и все остальные ребята навсегда останутся в моём сердце. И, надеюсь, что мы с ними обязательно когда-нибудь ещё встретимся.
Для каждого человека очень неприятно и больно вспоминать те моменты своей жизни, когда его обижали, унижали и воспринимали совсем не так, как бы он сам того хотел. Но, на своём личном опыте я убедился, что ещё более тягостно вспоминаются те моменты, когда ты сам обижал других людей. Прости меня, Господи, за все те обиды, причинённые мной другим людям, и помоги, впредь стараться и прилагать к тому все усилия, чтобы никого никогда и ничем не обижать! Благодарение Богу за то, что Он даёт мне все необходимые силы для того, чтобы молиться о здоровье не только родных, больных, обиженных, но также и о здоровье тех, кто обижал меня.
Конечно, прежде всего, в этой главе, я хотел рассказать о том, какие взаимоотношения были у меня с другими детьми клиники, но, как не крути, жизнь складывается из многих отдельных моментов, которые, так или иначе, тесно связаны между собой. Да, за время всего моего пребывания в Пятигорске были отрицательные моменты, конфликтные ситуации, но всё же хорошего было намного больше. Конечно, друзья встречаются не так часто, но всё же в клинике было немало ребят, с которыми у меня сложились хорошие товарищеские отношения. Был у меня и такой хороший товарищ, как Дима Молодцов. Дима был внуком нашего с мамой хорошего друга – Таисии Васильевны, которая работала медсестрой в клинике. Сейчас Дима художник и у него своя семья. Также был у меня и приятель из Осетии по имени Аслан, с которым нам было очень весело. Помню, как с товарищем Сашей из Ростова мы влюбились во врача-практикантку, которую звали Татьяна Горбачёва. Ещё мне вспоминается тот случай, когда одна медсестра, заметившая наше с Сашей неравнодушное отношение к вышеупомянутой даме, дала нам задание – отнести Татьяне, которая находилась в зале ЛФК, её паспорт. Мы, конечно, с радостью согласились выполнить это задание. Естественно, что по дороге ценный документ был нами досконально изучен. Татьяна была очень удивлена тому факту, что именно мы с Сашей принесли ей паспорт. Зато у нас появилась отличная возможность для того, чтобы пообщаться с объектом воздыханий. Когда я уезжал из санатория, то взял у Тани её адрес, который, к сожалению, в скором времени где-то затерялся. Хотя, конечно, вряд ли бы я ей написал.
Да, было много людей, с которыми мне пришлось общаться, будучи на лечении в Пятигорской клинике. Слава Богу, который даёт мне силы молиться за всех «пятигорчан», за всех тех, с кем я дружил, с кем общался, кого знал и даже за тех, чьи имена уже позабыл.
Свободное копирование
