authors

1427
 

events

194062
Registration Forgot your password?
Memuarist » Members » Eugeniya_Katseva » Культурофицер - 1

Культурофицер - 1

01.06.1946
Берлин, Германия, Германия

Культурофицер

 

Сногсшибательную карьеру я сделала — из старшины второй статьи сразу в офицеры, хотя и культурофицеры. Собственно говоря, тогда слова этого еще не было, его придумали позднее, для обозначения сотрудников Военных администраций союзнических войск, которые работали в Германии в области культуры.

Это не хвастовство, а чистая правда: советские культурофицеры считались — и считаются поныне — лучшими. Это засвидетельствовано во многих исследованиях, книгах немецких, американских историков, посвященных жизни послевоенной Германии. Мне хотелось бы здесь назвать изданную в Мюнхене в 1995 году объемистую книгу американца Вольфганга Шивельбуша “Перед занавесом. Духовная жизнь Берлина 1945–1948” (Vor dem Vorhand. Das geistige Berlin 1945–1948). Со многими утверждениями и рассуждениями автора можно не соглашаться, и даже решительно не соглашаться, но в том, что касается строительства культуры, он прав (как же иначе — он ведь нас хвалит!).

Небольшое отступление. Десятилетия спустя (мне, увы, придется часто ссылаться не на года, а на десятилетия), а именно в июне 1995 года, я получила из Берлина приглашение принять участие в съемках документального фильма, посвященного послевоенной Германии. Я хотела отказаться — незадолго до этого я вернулась из Германии с празднования 50-летия со дня окончания войны, лето стояло очень жаркое, я устала. Но замысел показался мне интересным: одна из частей фильма — диалог двух бывших культурофицеров: советского и французского. Просьба: привезти фотографии тех времен — их у меня уйма. Короче, я согласилась. В Берлине выяснилось, что “мой” француз ни слова не говорит по-немецки; что ж, такое часто бывало с союзническими культурофицерами. Но он и о немецкой культуре — ни старой, ни новой — не имел понятия. Да и работал он там всего лишь год и мало что помнит о происходившем. Он привез одну фотографию — себя, стройного, в форме офицера французской армии, на каком-то фоне: то ли здания, то ли развалин. По сценарию надо заснять это место, но где оно? В бывшем французском секторе (как известно, Берлин был разбит на четыре сектора, по числу оккупационных властей) он ничего подобного указать не мог. Я напомнила, что союзнические офицеры любили фотографироваться на Курфюрстендамме, на фоне руин Геденхтнис-Кирхе. “Да-да, на Курфюрстендамме!” Изъездили мы весь Курфюрстендамм взад-вперед, обошли кругом знаменитую, очень ухоженную как исторический памятник руину, — нет, не тут. Ну, да ладно, оставим это. Поговорим лучше, — через приставленную к нему переводчицу. Но о чем? В конце концов я предложила делать съемки с каждым по отдельности. Закончиться все должно было совместным посещением театра, к счастью, показывавшего в тот день ту же пьесу Чехова, которой театр (Каммер-Шпиле) в свое время открывался.

Торжественное восшествие по лестнице пришлось совершать трижды, пока оператор не удовлетворился. Раздраженная жарой, бессмысленностью, злясь на себя за то, что преодолела свое первоначальное нежелание ехать, я пробурчала: а знает ли мой собеседник, кто такой Чехов? И была не так уж неправа: перед спектаклем и во время действия он читал французский томик чеховских пьес, принесенный ему переводчицей.

Я понимаю, меня ведь пригласили не потому, что я была какой-то примечательной деятельницей, таких культурофицеров, как я, было у нас, как говорится, тринадцать на дюжину, просто сейчас мало кто остался. Вероятно, и во Франции трудно было найти кого-то позначительнее. Но не в такой же степени?!

Над созданием или воссозданием культурных институций советские культурофицеры работали, вместе с немцами, с полной самоотдачей.

Большей частью это были образованные молодые люди, неплохо, а то и отлично говорившие по-немецки. У них прямо пальцы зудели, чтобы наконец что-то создавать, а не разрушать. Теперь их во многом можно упрекать: ошибок и недостатков хватало. Горячий энтузиазм не всегда мог возместить отсутствие опыта, чистый идеализм не всегда мог справиться с трудной повседневностью. Но это была честная работа, и в доброй воле уж наверняка нехватки не было. Важно было не только помогать, порой еще важнее было не мешать, понимать, где излишнее усердие может оказаться только помехой.

26.06.2022 в 21:29

Присоединяйтесь к нам в соцсетях
anticopiright
. - , . , . , , .
© 2011-2024, Memuarist.com
Idea by Nick Gripishin (rus)
Legal information
Terms of Advertising
We are in socials: