Пассажиры скучали. Девятнадцать дней сидеть в Сингапуре около каучуковых складов с упакованным в ящик питоном в трюме! На набережной - ни одной пальмы, ни одного цветка. А тут еще забастовка. Порт весь вымер, как после эпидемии чумы. Никого, ни души.
Адвокату Дьюи пришла в голову естественная для его профессии идея посмотреть Дворец правосудия, и он пригласил меня. «Надо посмотреть, как эти проклятые англичане вершат правосудие, иначе мы сдохнем от скуки на этом богом проклятом корабле», - сказал он, и мы пошли. Пешком, конечно. Своей машины мы не имели, а в трамваях вместе с малайцами и китайцами белым людям было не принято ездить. На рикшах - можно, потому что рикша - человек с другим цветом кожи, но рикш в порту не оказалось, наверное, тоже из-за забастовки.
Дворец Правосудия находился в центре города. Большое белое здание с куполом - совсем как вашингтонский Капитолий. Дежурному-малайцу, стоявшему у входа во Дворец, Дьюи пояснил, что мы американские адвокаты и путешествуем вокруг света, изучая формы правосудия в различных странах. Малаец поклонился и открыл перед нами дверь. Мы вошли в очень большой двухцветный зал. Наверху была галерея, идущая под самым куполом вокруг всего круглого зала. Это были места для публики. Мы же, благодаря «находчивости» Дьюи, устроились внизу, в зале, прямо перед судьей, на местах для официальных лиц.
Разбор дела не представлял для меня никакого интереса. Судили индуса. Судья задавал вопросы по-английски, переводчик переводил. Довольно скучная процедура. Интересен, на мой взгляд, был только сам судья: в красной мантии до пола и в парике - трудно сказать, как это можно выдержать в сингапурскую жару.
Вдруг судья заметил нас - двух иностранцев, жующих американскую резинку (и это в зале британского суда!). По его указанию к нам подошел чиновник-малаец и вежливо осведомился, кто мы такие. Дьюи ответил, что американские адвокаты, и повторил все уже сказанное у входа. Чиновник доложил судье, и тот удовлетворенно кивнул головой. Он понимал, что все американцы хамы, и наше появление в зале суда без его разрешения не удивило его, а то, что мы жевали резинку, доказывало наше стопроцентное американское происхождение.
Именно в этот напряженный момент произошло землетрясение. Весь корпус здания с его гигантским куполом качнулся сначала в одну сторону, потом в другую. Все присутствующие в зале подняли вверх головы. Дьюи шепнул мне: «Док, пошли отсюда к черту, пока на нас не обвалилась эта богом проклятая крыша. На сегодня с меня хватит британского правосудия». Мы встали, поклонились судье и вышли.
Возле нашего корабля мы встретили капитана Барклая. «Вы знаете, сэр, - обратился к нему Дьюи, - мы с доктором сегодня пережили землетрясение в самом центре Дворца Правосудия». Капитан посмотрел на нас и изрек: «Наверное, вы оба были пьяны».
«Богом-проклятый-сукин-сын», — воскликнул Дьюи, и мы отправились в наш салон. Бар был открыт, заказав виски с содовой, мы сели играть в кости. Вскоре принесли вечернюю газету. В ней была небольшая заметка: «Землетрясение в Сингапуре. Сегодня в 10:50 утра на острове Сингапур произошло землетрясение. Длилось оно пять секунд. Сотрудники метеостанции говорят, что, хотя у них нет инструмента для измерения силы землетрясения, его можно считать незначительным». Дьюи оживился, послал боя за пароходными бланками для писем, специально отпечатанными для пассажиров, вырезал заметку из газеты, приклеил ее на бланк, а под ней написал: «Повторяем: мы не были пьяны. Доктор Смольников. Полковник Дьюи», - и сбоем отослал письмо капитану. Вечером мы получили назад наше письмо, на котором внизу карандашом было приписано: «Я был на берегу и ничего не заметил, значит, пьян был я. Барклай». Этот документ я сохранил.
Дьюи все еще ходил в своих длинных брюках и снова стал жаловаться мне на жару. Мы возобновили нашу дискуссию. «Вы не понимаете, судья, - сказал я, - как хорошо в шортах. В длинных брюках под коленями мокро, складка не держится. Почему вы не наденете скафандр водолаза? Ведь это одно и то же. А в шортах - прелесть. Легко. Складка на штанах не мнется, потому что штанов практически нет. Вокруг ног играет свежий эфир».
Дьюи сдался. Он пошел к портному, и назавтра в его каюте лежали шесть пар белоснежных шортов. Он очень смущался, когда на ужин пришел в кают-компанию в шортах. Но никто этой перемены не заметил: теперь он был одет, как все. Уже будучи в Пенанге, мы случайно столкнулись с группой американских миллионеров, которые зафрахтовали океанский лайнер «Президент Монро» и совершали на нем кругосветное путешествие. Они разговорились с нами. Все начало беседы Дьюи держался несколько в стороне, как будто у него была особенно заразная форма проказы, но когда очередь здороваться дошла и до него (все американцы были в мокрых от пота, мятых, длинных брюках), он сказал: «Леди и джентльмены, прошу извинить меня за шорты, я стопроцентный американец». Потом отвел меня в сторону и шепнул: «А вы правы, док, насчет эфира. Действительно играет».
Свободное копирование
