В 1946 году, с отъездом профессора терапии Мальваля во Францию, меня пригласили в университет «Аврора» занять его место. Я был полностью загружен в фирме «М», но коллеги разрешили мне читать две лекции в неделю, а иезуиты назначили помощника - китайца, который читал еще две лекции. Я выбрал себе болезни сердца, крови, печени и почек, а также венерические болезни.
Всего в университете обучалось не более тысячи человек, преимущественно китайцы. Небольшое количество студентов давало возможность почти каждому из них лично общаться с профессурой. Курсы, естественно, были малочисленными. На нашем курсе, когда я поступил на медицинский факультет, начинало учебу тридцать два студента, а окончило шестнадцать, остальные провалились на тех или иных экзаменах. На одном из курсов отделения гражданских инженеров училось всего четыре студента: два китайца и два брата Сукеники - Михаил и Александр. Канцлер университета так и называл этот курс объединенным именем «Les Soukeniks - Сукеники». Братья праздновали не только католическую пасху, но и еврейскую, чему китайцы были весьма рады - для двух китайцев профессора не хотели приходить на курс читать лекции. Мы, правда, праздновали еще и русскую пасху, но китайцы от этого ничего не имели.
У меня сохранился «Список профессоров и преподавателей», а также данные о численности студентов в университете за 1948 год. Профессоров и преподавателей по «Списку» было всего 132 человека: 21 иезуит и 11 штатских французов, то есть всего 32 француза-профессора, русских - 2, других иностранцев - 9 и китайцев - 89.
Всего студентов значилось 986, из них 132 женщины и 854 мужчины. Женщин начали допускать в университет примерно в 1942 году. Иностранных студентов было всего 39: 15 русских, 2 итальянца, 3 грека, 3 француза, 3 португальца, 1 немка, 1 из Ирака, а дальше перечень продолжался не по национальности, а по месту рождения: 1 из Владивостока, 1 из Туркестана, 3 студента из Харбина, 1 из Вены, 1 из Праги, еще 3 из Польши и 1 из Кореи. Из 986 студентов 642 жили в общежитиях на территории университета и 344 на частных квартирах. Из 947 студентов-китайцев католиков было 180, то есть немногим более 18 %.
Из общей численности китайских студентов только 74, то есть 7 %, были родом из Шанхая. «Аврора» была дешевым университетом, и молодые люди из богатых шанхайских семей предпочитали учиться или в американском университете св. Иоанна, или в еще более дорогом Гонконгском университете. На факультете литературы на отделении китайской литературы училось 30 студентов, все были католиками, и все жили в семинарии в Зикавее, то есть в самой цитадели католицизма Шанхая. Все, очевидно, готовились стать иезуитами. У иезуитов уже был один иезуит-китаец, ставший епископом. Они готовили себе смену. Так же они поступали и во Вьетнаме.
В университете было четыре факультета: медицинский, технологический (с отделениями для гражданских инженеров, физико-математическим, электротехническим и химическим), юридический (с отделениями юридическим и политико-экономическим), литературный (с отделениями китайской литературы и французской литературы) и стоматологическая школа. Был еще специальный курс для изучения французского языка, на нем учились в течение года перед поступлением на факультет. Занятия на специальном курсе шли по шесть часов в день, а каждую субботу устраивались экзамены по пройденному материалу. Для лучшего запоминания нас заставляли хором петь французские неправильные глаголы. В итоге через год мы уже могли на французском языке слушать на факультетах лекции. Недавно я читал статью одного из наших космонавтов, принимавшего участие в полете «Союз-Апол-л он». Он упомянул, что их заставляли учить английский язык по шесть часов в день. Я думаю, что меньше и нельзя, так как преподавать иностранный язык по одному или по два часа в неделю - пустая трата времени. В школе магистров, где я учился, был час французского языка каждый день, преподавали настоящие французы, и все равно по окончании школы мы ничего не знали.
Китайские студенты между собой часто говорили по-французски, потому что не всегда могли понять друг друга из-за большой разницы в провинциальных диалектах, которые объединяют только иероглифы. Можно было увидеть двух разговаривающих китайцев, один из которых писал пальцем на ладони левой руки очертания иероглифа, так как другой на слух не понимал смысла сказанного.
Для закрепления знания французского языка в университете в течение первых трех лет читались обязательные лекции по французской литературе и философии. Кроме французской, преподавали аристотелевскую философию и так нас всех запутали, что русские студенты, приходя в университет более или менее верующими (в силу семейных традиций), выходили оттуда агностиками. На диалектический материализм отводилась всего одна лекция за все три года преподавания философии, и никто из студентов не помнил, что на ней говорилось, так как все знали, что по диалектическому материализму вопросов на экзамене задано не будет. Но три года французской литературы и философии были полезными прежде всего тем, что в эти годы мы знакомились с французским языком вообще, а не с сугубо греко-латинским медицинским профессиональным жаргоном.
Свободное копирование
