Через несколько месяцев Давид, в сопровождении, на этот раз, красивой брюнетки, русской по национальности, опять посетил мой дом. Брюнетку звали Наташа. Он познакомил нас и сказал, что она с семьей хотела бы арендовать две комнаты в доме.
Я, будучи очень скромным в поведении, и стеснительным молодым человеком, был поражен ее красотой. Она была пряма в своих ответах, спокойна и восхитительно прекрасна, став самой неудержимо привлекательной женщиной, которую я когда-либо встречал. Мое воображение было покорено ее очаровательной привлекательностью. Давид внимательно наблюдал за Наташей и видел как меня привлекло ее очарование.
Однако некий внутренний голос предостерегал меня не сдавать ей комнаты в аренду, поскольку красота этой женщины означала неминуемую скрытую опасность. Но, тем не менее, восхищаясь ее "очаровательной красотой", я был готов отдать ей своё сердце, хотя мысленно отказывал себе в необходимости арендовать комнаты и признавать присутствие в доме незнакомых людей.
Я опять сказал Давиду, что не готов впустить в дом чужих людей так скоро после кончины мамы. Но Давид не сдавался. Наташа и он вновь посетили меня через несколько недель, на этот раз с ее мамой и сестрой Аллой. Наш разговор шел в русле их упорных попыток уговорить меня сдать в аренду по крайней мере две из 3-х комнат первого этажа. Они доказывали, что поскольку я жил на втором, первый этаж все равно пустовал. Ее мама, Дарья Георгиевна, убеждала меня, что если они будут жить в доме, я не буду столь остро переживать одиночество. Они будут рады заботиться обо мне, и всем. Я попросил неделю на свой ответ, так как хотел проконсультироваться с сестрами. Посетители вскоре ушли, удовлетворенные прогрессом в переговорах.
