Глава 13.
НАТАША
Мама скончалась 25-го апреля 1947 г., за пять месяцев до отъезда сестер Мэринола. После ее кончины моя сестра Сара, ее муж Филя, их дочь Мира и я жили в одном доме, на улице Кайда-чо. Они занимали первый этаж, я — второй. На этом же этаже проживала семья из трех человек - Давид, его супруга Сюзан и дочь Далия. Следует указать, что у меня с ними были самые дружественные отношения.
Как-то Давид возвратился домой в возбужденном и озлобленном состоянии. В то время, как он вошел, я разговаривал с Сюзан в прихожей. Я взглянул на мрачного Давида. Он действительно выглядел очень странно. Я не мог понять, что с ним происходит.
- Что произошло, Давид? - спросил я.
Он взглянул на меня яростным и ненавидящим взглядом, дав тем самым мне повод подумать, что, вероятно, желал бы прикончить меня на месте. Посмотрен на меня диким взглядом, он внезапно бросился и стал драться, одной рукой схватил мое горло, и бил другой. Начав задыхаться, я оторвал его руку с горла, затем нанес столь сильный удар, что он отлетел к стене. Встав, я крепко сжал его в руках. Он постепенно счал успокаиваться и плакать. Наконец, поняв, что он пытался сделать, стал извиняться, сказав, что в результате событий произошедших с ним в тот день, он потерял контроль над собой.
- Но что же произошло с тобой? - мы оба одновременно спросили Давида. Сюзаи нервничала, я же был спокоен. Прежде всего, следовало узнать, что же все-таки произошло с ним в тот день, что так его взволновало и привело в неистовство. Давид сначала отмалчивался, не желая делиться своим секретом, но под нашим давлением стал рассказывать о произошедших с ним событиях.
- Сегодня меня вызвали в МГБ, в здание, где раньше размещалась Кемпейтай, что рядом с отелем "Ямато".
- Да, да. И что они желали получить от тебя? - спросила Сюзан.
- Когда я туда явился, меня попросили подождать в коридоре до вызова. После двухчасового ожидания, меня вызвали в комнату в противоположном конце коридора. В комнате, за столом, сидел капитан МГБ. Он вежливо попросил меня сесть.
- Вы знаете причину вызова? - спросил капитан.
- Нет, ни малейшего понятия.
- Сейчас узнаете. Мы желаем всего лишь побеседовать с вами.
Капитан взял лист бумаги для записи допроса. Затем, вынув некий документ из портфеля, положил его перед собой. Все это время, наблюдая за ним, я нервничал. Заметив мою нервозность, капитан сказал:
- Перейдем сразу к делу. Нас интересует все, что вы знаете о Джо Лернере. Он ведь живет в доме с вами, не так ли?
-Да.
- И где он работает?
- Учителем в американской школе, в академии Мэринол, в Дайрене.
- Короче говоря, на американцев?
- Да.
- Встречался ли он с американцами в своей квартире?
- Нет.
- Вы уверены?
- Да.
- Рассказывал ли он о своей работы с американцами?
- Нет.
- Неужели? В это трудно поверить.
- Но что он натворил, товарищ капитан? Почему вы спрашиваете меня?
- Потому, что вы оба живете в одном доме.
Затем капитан, как бы между делом, попросил меня рассказать о себе.
- Вы работаете?
- Не совсем. Иногда я играю в оркестре, работая на танцевальных вечерах в "Отеле Ямато". Ведь я профессиональный музыкант.
- И вы живете на эту зарплату?
- Да. Но я еще даю частные уроки игры на пианино.
- А ваша жена, работает?
- Нет. Она ведет домашнее хозяйство.
- Ваш заработок недостаточен для нормального существования. Как вы ухитрились прожить на такую мизерную зарплату?
- Нам все-таки удается прожить.
Капитан взглянул на меня и затем сказал:
- Ну, мы можем вам предложить хорошо оплачиваемую работу.
- Какую работу? - спросил я с удивлением.
- Работать на нас, так же, как вы работаете на всех остальных. Мы будем хорошо ее оплачивать. Вы будете нас информировать, а мы будем вам платить, согласны?
- Нет!!! - ответил я. - Я не согласен!
- Однако, и в этом случае у вас нет иного выбора. Вы должны работать с нами, - сказал капитан. Он стукнул кулаком по столу.
- Но я не могу принять ваше предложение, - подчеркнул я.
- Как истинный советский патриот, при согласии, вы будете выполнять работу на Советский Союз.
- Нет! - повторил я. - Я не буду. Я ведь не советский гражданин.
- Но ваши родители родом из России?
- И что из этого? Какое отношение это имеет ко мне?
- Ладно... Короче, у меня немного свободного времени на дискуссии с вами. Капитан взглянул на меня наглым взглядом. — Или вы согласитесь работать на нас, или…
Он взял лист бумаги, лежавшей на столе, и велел мне подписать его. Прочитав содержание, я отказался. Тогда капитан встал, подошел и ударил меня настолько сильно, что я упал со стула и сломал очки.
- Подпишите здесь, - потребовал он. - Или я арестую вас и вашу семью, а затем всех отравлю в Россию. Вашего ребенка заберут в приют и больше никогда ее не увидите.
Не зная, что предпринять в такой ситуации, я был так напуган, что чуть было не впал в истерику.
- Подпишись здесь! - потребовал капитан, - чтобы больше не иметь неприятностей. Иначе, ты обречен.
Но я продолжал колебаться, и капитан ударил меня еще несколько раз. Но это меня не так тревожило, как будущий арест семьи и потеря ребенка.
- Подпиши... подпиши здесь, - закричал капитан, - подпиши! - Вот что я только слышал от капитана. Опасаясь, я тем не менее продолжал колебаться, не решаясь ставить подпись.
Затем, посмотрев на меня, капитан по телефону вызвал солдата. Тот появился почти сразу.
- Арестуйте и уведите его! - сказал капитан.
- Слушаюсь! — ответил солдат, отдавая честь.
Наступила тишина. В воздухе запахло грозой. Я взглянул на капитана и сказал:
- Обождите немного. Дайте мне все это еще раз обдумать.
- Хорошо - сказал капитан, и приказал солдату выйти.
Через несколько минут, когда я немного успокоился, капитан вновь обратился ко мне:
- Ну, что. Решились? Это всего лишь временная работа. Когда мы уедем, ты будешь свободен в своих решениях.
- Вы уверены в этом?
- Абсолютно!
- Но где гарантия, что сдержите ваше слово?
- Я не могу тебе дать какую-либо гарантию. Но ты должен мне поверить. У тебя есть слово русского офицера, представителя МГБ и СССР.
- И вы все-таки уверены, что это всего лишь временная работа? - повторил я.
- Ну, конечно. Безусловно! Почему вы не верите слову русского офицера? Мы такие же, как и все. После нашего ухода из Дайрена ваши услуги нам не потребуются.
У меня больше не оставалось выбора. Отказ в подписании документа означал, что я становился врагом советского государства. Помимо этого, я превращался в нелояльного информатора, преследуемого всемогущим МГБ. Я проклинал себя, поклявшись, что не буду сотрудничать с Советами и сообщать им какую-либо информацию, подвергающую опасности друзей или приводящую их к аресту.
Я с выражением испуга посмотрел на Давида. Ныло просто невероятно, чтобы он подписал документ.
- Почему ты это допустил? - спросил я его со злобой.
- В противном случае нас всех арестуют. А сейчас мы на свободе.
- Тебе не следовало подписывать. Они ничего бы не могли с тобой сделать.
- Это ты так думаешь. Ты недостаточно знаком с Советами. Они могут сделать вес, что пожелают и всегда достигают своих целей.
Давид все же решил обмануть органы МГБ своими действиями. Он начал имитировать психологическое заболевание, считая, что тем самым введет их в заблуждение. При каждом вызове в управление МГБ, он действовал будто помешан. Власти решили его проверить и поместили в психиатрическую лечебницу Порт-Артура. Давид действительно хорошо исполнял свою роль. Однако курс лечения по-настоящему сделал его больным человеком. Сюзан часто его посещала и, возвратясь домой, всегда впадала в полную депрессию.
