У нас в доме не водилось игральных карт, только пасьянсные, и мы с Марией Федоровной играли в разные игры пасьянсными картами. И у мамы было две колоды таких карт в специальной коробочке с двумя отделениями, по отделению с крышкой для каждой колоды. В последние свои годы мама иногда оставалась за столом после обеда и раскладывала из своих двух колод пасьянс «Открытая косыночка». Мама что-то загадывала (она почти никогда не говорила что), но этот пасьянс почти никогда не получается, и она недовольно смешивала и тасовала карты. За пасьянсом (и только за пасьянсом) мама пела, вполголоса, всегда одинаково и симпатично фальшивя (так что это выглядело как особая мелодия), всегда один и тот же романс или песню:
Как король шел на войну
В чужедальнюю страну.
Заиграли трубы медные
На успехи на победные[1].
А я сидела за столом, помогая в раскладывании пасьянса, и смотрела на маму сбоку. Мама раскладывала карты своими тонкими в последнем суставе пальцами, глаза внимательно смотрели на карты сквозь круглые очки (мне был виден ее глаз не из-за стекла очков), в черных волосах красиво выделялись уже белые волосы. Мягкие, нежные, красивые губы, мягкие, усталые щеки. Мамины руки вынимали из колоды и раскладывали карты аккуратно, не за угол, нажимая указательным пальцем, как я или Мария Федоровна, а большим и средним пальцами, так что карта не перегибалась и не ломалась. Я смотрела на маму, чувствуя ее и себя в сильном поле любви, которую я могла выразить лишь в неустанном смотрении, в поцелуях в руку у плеча через бумазею халата…
Иногда мама строила карточные домики, осторожно ставя карты по две шалашом, покрывая их другими картами, на этом слое возводя опять шалаши, так до четырех этажей. Карточные домики сами падали, или мы с мамой дули на них.
Не знаю, была ли у мамы привычка загадывать, кроме пасьянсов, наверно, была и были собственные суеверия (и я, без ее примера, унаследовала эту привычку). Она мне говорила, если упадет ресница: «Положи ее за шиворот и загадай желание». А девчонки в школе клали ресницу на кулак сверху и ударяли другой рукой снизу: если ресница упадет обратно, желание не сбудется. При девчонках я делала, как они, одна — и так и так, но приятнее было по-маминому.
Свободное копирование
