Лариса Шепитько продолжает работу над фильмом «Восхождение»: под городом Муромом вот уже третий месяц идут натурные съемки. С 17 марта начали снимать кульминацию — казнь Сотникова и деревенских жителей, помогавших партизанам. Без содрогания эти кадры сегодня смотреть нельзя: такое впечатление, что все, запечатленное на пленку, происходило на самом деле. Но иначе и быть не могло: Шепитько была из тех редких режиссеров, кто добивался жизненной достоверности буквально в каждом кадре. Вот как вспоминает об этом исполнитель роли предателя Рыбака Владимир Гостюхин:
«После трагической сцены казни Рыбак совершенно раздавлен происшедшим. В тот момент он — существующее по инерции полуживотное. И когда он возвращается на место, откуда начался путь на Голгофу всех участников казни, и когда он видит пустой проем подвала, из которого они совсем недавно вместе вышли, — перед ним разверзается бездна. Тут только начинает доходить до него мучительный, непосильный смысл происшедшего. И в голову ему приходит мысль убрать, уничтожить себя, чтобы прекратить невыносимую муку.
Перед съемкой (этот эпизод снимали 19 марта. — Ф.Р.) у нас был разговор с Ларисой Ефимовной о сложности эпизода, и я рассказал ей, как я это все вижу: Рыбак после неудачной попытки повеситься в уборной выйдет на такой… плач, что ли, и в последующем кадре финала я представлял себе моего героя рухнувшим на колени. Этого в сценарии не было.
Шепитько приняла мою версию, вполне ее допустила, но как к этому прийти — мы не знали. Решили пробовать на площадке. И когда стали снимать выход из уборной, она начала просто читать сценарий, читать, как написано. В первом дубле во мне это не отозвалось. Тогда я попросил ее то же самое прочитать шепотом. И когда она стала шепотом произносить каждое слово, в моей душе что-то откликнулось и я действительно пришел в необходимое, в кризисное состояние. Николай Рыбак упал на колени, молил прощения у судьбы и, рыдая, потянулся к заснеженному полю. Так мы и сняли. Вспоминаю об этом, потому что тогда я ощутил в себе какой-то поразительный всплеск, духовное слияние с Ларисой Ефимовной…»