25-ое марта, понедельник. Настроение удручающее. Все, что написал вчера, – выбросил в печь. Начал писать наново и снова выбросил. Отложил и принялся за Достоевского, но, написав одну страницу, почувствовал, что не могу более выдавить из себя ни строчки, и бросил совсем.
Посылки нет. Вместо нее получил (с о. Нафанаилом, возвращавшимся сегодня из Швейцарии) письмо от Сережи, в котором он ни слова не говорит о том – отправлена ли она вообще. Теперь я в совершеннейшем недоумении: ждать ли мне посылки или ехать, и если ехать, то куда и с чем? Пересчитали наши деньги. Оказалось уже снова 600 марок. О поездке с такой суммой смешно даже и думать. Но мою просьбу о ссуде Вилли Дауэнгауэр впервые отказал, т. к. собирается, якобы, ехать сам. У Павловых занимать еще становится просто неудобно: они, быть может, не откажут, но я знаю, что Анатолий Ильич будет волноваться, т. к. деньги у него только казенные, вернее, церковные.
Кроме всего этого ехать я не могу и не имею права до тех пор, пока не напишу для Касселя статью. Об этом мне напоминает и Сережа в своем письме. Вот что он сообщает мне:
22. 3.46
Дорогой Коля!
Как ты там дышишь? Что-то ни слуху, ни духу от тебя. А ведь приезжал Хохол, и ты бы мог черкнуть с ним пару строк. Впрочем, и с этим Хохлом тебе ничего не послал.
Что с багажем? С селедочками? Кстати, в Бремене мы с Димой попали в облаву с обыском. Он был арестован, но на другой день приехал, лишившись только тех сельдей (20 шт[ук]), которые вез в руках.
Я веду трезвую и интересную жизнь. Последний раз выпил на свадьбе Ивана (при тебе), с тех пор, честное слово, ни разу!
По приезде из Гамбурга меня ждала новость: Е. Островский назначил меня редактором ежемесячного нового журнала «литературы, искусства и науки», который называется «Грани» (правда, в редакции он уже перекрещен в «Гаранин»). Название скверное, но с начальством ничего не поделаешь. Я освобожден от «Посева» и от прочей дребедени. На полном «вольном» положении: прихожу в редакцию, когда хочу, и так же ухожу. Обычно прихожу в двенадцать дня и занимаюсь там два-три часа, а остальное время – дома. Вернее так: с десяти вечера до четырех утра пишу. С четырех до двенадцати сплю. С двенадцати до трех в редакции. С трех до шести – отдыхаю или пишу дома. С шести до восьми гуляем с Соней по лесу или ходим в замок к Серафиму (в одном км от нас). Не знаю, правда, насколько меня хватит вести такой образ жизни, но пока я доволен.
Главное – пишу. И с удовольствием, с напряжением и с настоящим творческим волнением, прелесть которого давно не испытывал (со Смоленска). Пишу – поэму, кот[оторую] год вынашивал. Как будет называться – еще не знаю, а пока – «Таня» или «Таня из Причал». Тема – русская девушка со всеми качествами типично русской души. Жанр – лирический эпос. По стилю что-то вроде полубылинного. Стараюсь писать очень просто, но образно, без формалистических заскоков, а как получается – Бог знает. Пока никому еще не показывал, хотя многие знают, что я упорно работаю, и интересуются. Решил: пока не кончу и не отделаю – читать не буду. Само собой разумеется, один экземпляр вышлю тебе. Напишу поэму, а там можно и помирать. Не выйдет – брошу писать и займусь меркантильными делами.
«Грани» начинают все больше и больше отнимать времени, по мере поступления материала. Правда, в редакции мне завидуют: «Тропинкин всегда сумеет устроиться». А я отвечаю по-артамоновски: «Благую долю избрал горбун». Евг[ений] Ром[анович] относится к моей работе с интересом и ведет себя как умный редактор: в мои дела не вмешивается, но свою линию – гнет и страшно торопит с первым номером. А номером мы хотим свет удивить. Вот план первого номера:
Е. Островский – вступит[ельная] статья
Литература:
В. Гальский – стихи
М. Тамарцев – отрывки из романа
А. Неимирок – «Два языка» (поэма)
В. Гацкевич – «Тишина» (рассказ)
С. Костров – «Таня» (поэма)
Ник[олай] Сергеев – «Мои встречи с Толстым» (воспомин[ания])
Н. Сиверский – стихи
С. Рождественский – Рассказ
Публицистика:
Н. Лялин – «Ф. М. Достоевский»
И. Ветлугин – «Атомная энергия»
Гелмут Финк – «Новая французская литература»
Искусство:
С. Тропинин – «Поэт русского пейзажа» (85 лет со дня рождения
И. Левитана) или
проф[ессор] Сошальский – «Суриков» (30 лет со дня смерти)
Библиография:
В. Сомов – Ершов «Конек Горбунок»
А. Блок – «Избранное»
Что ты на это скажешь? Кстати, шли скорее «Ф. М. Достоевского». Это я тебе не как брат, а как редактор (!) советую, иначе не опоздал бы. Е. Островский сказал мне, что он тебе написал тоже с просьбой скорее сдать материал.
Думаю, что в конце месяца или я, или Соня приедем в Гамбург (постараемся с оказией). Кстати, если Ляля еще не купила платье для Сони, то пусть не покупает. Мы купили часы и снова вылетели в трубу. Денег опять нет. Придется снова что-то комбинировать. Хорошо бы, конечно, сделать селедочный оборот.
Вот и все.
Да! Прошли мед. комиссию. Результатов пока никто не знает.
Жму руку. Целую. Привет Ляле и Павловым. От Сони – тоже.
Сергей
P. S. Да! Действие в поэме происходит на Волге, переживаю страшно. Совершенно ясно слышу, как кричат на приплеске кулики.
Свободное копирование
