10-е марта, воскресенье. Весь день занимался «ликвидацией» багажа и посылок, чтобы не залеживались долго на квартире, и только к вечеру урвали время и пошли с Лялей в кино.
Расторговался полностью, раздал долги и… остался без копейки денег. Положение наше теперь примерно таково: cебя мы обеспечили продуктами не меньше, чем на месяц и кое-что дали (разумеется, бесплатно) Анатолию Ильичу и Клавдии Викентьевне.
Деньгами я выручил от продажи около трех тысяч пятисот марок. А вложено было в дело: тысяча пятьсот марок Анатолия Ильича, пятьсот марок наших и пальто, стоившее нам двести пятьдесят марок, итого – две тысячи пятьсот марок. Стоимость продуктов, оставшихся нам (и данных Лялиным родителям) по самому скромному подсчету: 2500 мар[ок]. Итого мы привезли на шесть тысяч мар[ок]. Но то, что остается себе, разумеется, не в счет, а с деньгами получалось так, что после вычета Анатолию Ильичу и покрытия мелких долгов у нас должно было остаться чистыми две тысячи марок, и осталось бы, если бы я слишком не увлекся и не поспешил ввязаться в новую затею, которая может обойтись мне, как я теперь вижу, очень дорого.
Когда Дмитрий Спиридонович, прождав здесь 6 суток свой багаж, собрался уже уезжать, так и не купив сельдей, за которыми он приезжал, я предложил ему тысячу марок на условии, что он купит мне на эту сумму продуктов в Касселе и перешлет сюда. Я пошел на эту рисковую операцию исключительно, конечно, из тех соображений, что продам эти продукты здесь minimum за две тысячи марок. Т. к. наличных у меня, конечно, не было, я занял у Вилли две тысячи марок и тысячу дал Дмитрию Спиридоновичу для покупки селедок.
Накануне самого его отъезда он нашел себе пальто за тысячу марок и очень нерешительно попросил меня одолжить ему и эту сумму под залог его багажа. Человек он очень славный – абсолютно, на мой взгляд, надежный, и я не видел основания не помочь ему, хотя и сознавал известную долю риска в случае, если его багаж не дойдет. Мы подсчитали с ним примерно (очень грубо) стоимость его багажа. Вышло две тысячи пятьсот марок. И решили так: тысячу я беру себе в покрытие нового долга (первая оставалась на прежних условиях, т. е. – товаром), а тысяча пятьсот – на то, чтобы купить ему еще сельдей и отправить в Кассель. Он дал мне багажную квитанцию, я ему – вторую тысячу марок, причем остался сам буквально без гроша. Так вот и получилось, что к моменту, когда пришли мои посылки и багаж, то вместо тысячи пятисот марок долга я имел три тысячи пятьсот – ровно столько, сколько я сумел выручить со всего привезенного, если не считать того, что мы оставили себе.
Сегодня уплатил и Вилли, и Анатолию Ильичу и остался снова с пустыми карманами. Единственно что мы теперь имеем, – тысяча марок, вырученная от продажи Сережиного багажа (еще неполностью), но тратить их – значит снова залезать в долги. Это какой-то заколдованный круг, из которого мы, видно, никогда не выберемся.
Легко себе представить, каково будет наше положение, если багаж Дмитрия Спиридоновича не придет. На то, чтобы известить его об этом, отослать ему (в качестве доказательства) квитанцию, найти выход и осуществить его, понадобится, по меньшей мере, месяц. А тем временем мы съедим все, что мы запасли и снова вынуждены будем работать лишь на хлеб.
Да есть ли конец этому? И где он? Да поможет нам Господь Бог выбиться из этого тяжкого круга, от которого мы так бесконечно устали!
Свободное копирование
