Мурзилка

«— И вам не жаль бумаги?
— Нет, мне не жаль бумаги.Наша бумажная промышленность работает превосходно!»
«Служебный роман», 1977
Авторы сценария Эмиль Брагинский, Эльдар Рязанов

               ЗНАЮТ ВЗРОСЛЫЕ И ДЕТИ: «МУРЗИЛКА» — ЛУЧШИЙ ДРУГ НА СВЕТЕ!

В конце августа 1979 года закончился  мой пятый по счету, последний, преддипломный студенческий  стройотряд. В маленьком леспромхозовском поселке Усть – Бирь, расположенном примерно в 100 км от республиканского центра Абакана была построена  новая улица двухквартирных добротных домов из бруса местного производства.  Благодарные жители поселка назвали эту улицу в честь строителей – студентов МВТУ им. Н.Э.Баумана. Так и назвали – улица  «Имени МВТУ, имени Баумана». До сих пор на карте поселка существует такая улица, но уже в сокращенном варианте «Улица Н.Э.Баумана».

Как и полагается, завершающий стройотрядовский день ознаменовался роскошным банкетом, когда не возбранялось «размочить» жесткий «сухой закон», действовавший в отряде все 60 дней ударного тяжелого труда, с ежедневной 10…12 часовой рабочей сменой.  Я был бригадиром отделочников, которые оштукатурили всю вновь построенную улицу  домов. К тому времени, когда наша  бригада  отмылась от штукатурного раствора, оставшегося от последнего уже затемно оштукатуренного дома,  и добралась до банкетного  стола, банкет уже был основательно «размочен» и весело гудел в  полном разгаре.  Наспех, плохо прожевывая,  доев остатки банкетных  яств, и рассовав по карманам  стройотрядовских курток недопитые бутылки, бойцы и «бойчихи» нашей бригады побежали вместе со  всем отрядом собирать вещи и в кромешной темноте отправились на железнодорожный вокзал, чтобы успеть на единственный полуночный поезд, который  к утру доставил небритых, невыспавшихся и не очень трезвых бойцов -  «бауманцев» в столицу Хакассии – Абакан, из аэропорта которого был прямой авиарейс на Москву. 

У переделанного из стратегического бомбардировщика, первого советского реактивного самолета ТУ-104, не хватало запаса топлива для того, чтобы без дозаправки долететь от Абакана до Домодедово. Двухчасовая остановка для дозаправки гордости советского аэрофлота – ТУ-104 была в Омске. Получившие внушительный аванс за выполненную работу не совсем трезвые «бауманцы» дружно направились в аэропортовский ресторан, с понятным и очевидным желанием – «добавить». Но у меня практически  одновременно с  моим закадычным другом, тоже  Сергеем еще во время захода ТУ-104 на посадку возникли несколько иные, более интимные  потребности.  Плохопрожеванные яства с банкетного стола наконец-то переварились в молодых и здоровых желудках. Поэтому  мы вдвоем решили перед тем, как «добавить», посетить другое, более актуальное заведение, обозначенное буквами М и Ж.

К великому огорчению двух страждущих стройотрядовцев, бумажная промышленность в СССР работала не так хорошо, как об  этом устами своей героини  - Мымры заявляла талантливая и прелестная  Алиса Фрейндлих из «Служебного романа». Ладно – бы в заведении не было туалетной бумаги. Этим в СССР никого удивить было нельзя. Но не было и привычных обрывков газет, в том числе  обрывков газет с портретами членов Политбюро. Т.е. никакой бумаги не было ни в одной кабинке заведения. От слова «совсем».   Ситуация складывалась критическая. Но, «бауманцы» не сдаются. Шесть лет напряженной учёбы в МВТУ проводили жесткий отбор на выживаемость. До диплома дотягивал только каждый второй из поступивших в старейший и один из лучших технических ВУЗов страны. И этот «каждый второй» обучен был находить решение  любой сложной проблемы. В том числе и в условиях «цейтнота». У двух будущих представителей инженерной элиты оборонного комплекса времени на раздумье оставалось   предельно мало. И мы устремились на поиски газетного киоска.
Увы. В единственном на весь аэропорт газетном киоске именно газет – то и не было. Не было ни «Правды», не было никаких «Известий», не было даже старого, несвежего «Труда». Ни одной, даже прошлогодней газеты. Ни – че - го.  «А может быть, хоть какой – ни будь журнальчик есть? Хоть старенький? Почитать…», - спросил мой приятель у полусонной киоскерши. «Есть», - подала киоскерша несвежий,  полугодовалой давности «Огонек». Оба будущих инженера – исследователя принялись листать глянцевые страницы «Огонька». Бумага была прекрасная, плотная, глянцевая… «Нет. Не подойдет», - подумали оба потенциальных читателя. «А ничего другого нет», - вкрадчиво поинтересовался приятель у киоскерши. «Есть, но не для вашего возраста», - мрачно сказала тучная киоскерша, оглядев небритые, опухшие от двухсуточной бессонницы лица двух будущих представителей инженерной элиты. «Вот, «Мурзилка»», - достала она из под прилавка детский журнальчик со смешным, желтым человечком – «мурзилкой» на обложке. 

Это было спасение.  Цветного «Мурзилку», в отличии от глянцевого «Огонька»,  печатали на плохонькой газетной бумаге. Полистав для вида немного журнальчик, попробовав пальцами на ощупь уголки мягкой бумаги,  Сергей быстро спросил : «Сколько с меня?», расплатился и схватил вожделенного «Мурзилку». «Мне тоже журнальчик», - поспешно сказал я. «Может быть «Огонек» купите? Прочитаете и с товарищем поменяетесь», - предложила проснувшаяся киоскерша. «Нет!», - твердо ответил я: «Мурзилку». Удивленная  таким единодушием двух нетрезвых покупателей киоскерша достала из под прилавка второй экземпляр детского журнальчика. И оба счастливых обладателя продукции советской целлюлозно-бумажной промышленности стремительно направились в дальний угол аэровокзала, где призывно мерцали буквы М и Ж.