Американский щёлок

АМЕРИКАНСКИЙ ЩЕЛОК

Очередь стояла с утра. Она то уменьшалась, то увеличивалась, разрастаясь вширь и вдаль. Ждали хлеба. Ждали упорно, настойчиво, ругаясь и перешептываясь, изнывая от удушливой и смрадной жары нечищеной улицы. Город был грязен, не убран. Около тротуаров дымили кучи мусора, подожженные заботливыми руками домоуправленцев.

По дороге протопали красноармейцы. Несколько человек шли в кальсонах.

Из очереди вслед красноармейцам злобно кричали:

-- Вояки! Портки на фронте оставили!

-- Это чтоб пороть лучше было!

Роман и Женька с раннего утра толкались около потребиловки. Бегали смотреть, не везут ли хлеб. Читали новые приказы, только что расклеенные по стенам.

"Генерал Деникин, кучка офицеров и бежавшие от революции приверженцы монархического строя ведут за собой отстающую часть казачества, удерживая их посулами..."

В полдень привезли хлеб. Перед лавкой остановились два воза, доверху нагруженные теплыми штабелями буханок. Хвост пришел в движение.

Роман и Женька таскали хлеб в лавку, отламывая на ходу маленькие корочки, потом без очереди получили свои четвертки и пошли домой.

Четвертки оба проглотили мгновенно, а бурчание в животе не прекращалось.

-- Сейчас бы фунтешник завернуть, -- вздохнул Женька. -- Еще и мало было бы!

-- А на рынке до черта хлеба, -- сказал задумчиво Роман. -- По триста рублей фунт.

Походив по двору, ребята отправились на пустырь. Около дверей щелочной Женька на минуту остановился, поднял окурок и, оторвав конец, хотел идти дальше, как вдруг оба замерли. Из-за заколоченных дверей щелочной мастерской доносился голос, беззаботно распевавший:

Матрос молодой,

В ногу раненный,

Торговал на Сенной

Воблой жареной.

Потом послышались глухие удары молотка. Эти удары были знакомы ребятам. Так могли только набивать щелок в пачки.

Ребята переглянулись. Мастерская была давно закрыта. Щелоку там не было, и все-таки кто-то набивал пачки. Роман подкрался к дверям и, внимательно осмотрев их, увидел, что доски едва держались. Со стороны было похоже, что дверь забита, а на самом деле она свободно открывалась. Тогда, не сговариваясь, оба ворвались в мастерскую.

В пустынном помещении, около стола, где набивали пачки, стоял Васька с деревянным молотом в руках. В станке у него был заложен готовый кулек, в руке он держал совок со щелоком, а на столе ровными рядами стояли десятка два готовых пачек, точь-в-точь таких, какие раньше изготовляли в мастерской.

Сначала Васька перепугался и бросился было бежать, но, увидев ребят, плюнул и, сгоня с лица испуг, выругался.

-- А я-то думал -- Григорий Иванович!

-- Ты что тут делаешь? -- спросил Женька, алчно шныряя глазами по мастерской.

Васька усмехнулся:

-- Не видишь разве?

Взяв совок, он направился к ящикам, в которых когда-то остужали щелок, и, забравшись в ящик, стал соскребывать ножом со стенок приставший порошок. Набрав полный совок, он рассыпал щелок по пачкам и стал его утрамбовывать молотком, проделывая все это так, как настоящий рабочий.

-- Здорово, -- с завистью пробормотал Женька. -- И давно это ты?

-- Порядочно, -- сказал Васька.

-- А потом продаешь?

-- А ты что думал?

-- И берут?

-- Еще как! Вчера десять пачек продал, а позавчера пошел, так...

Но Женька уже не слушал. Быстро схватив первый попавшийся под руку совок, он забрался в ящик и стал торопливо соскребывать щелок, словно хотел догнать Ваську. Роман тоже схватил совок.

-- Еще товарищ, -- ругался Женька, яростно чихая. -- Потихоньку от нас! Думал, не узнаем?

Так снова заработала законсервированная фабрика и началось производство необходимого в хозяйстве патентованного американского щелока.

Компания развернула дело и поставила его на широкую ногу. К делу привлекли и Пецу. Сначала думали, что щелоку хватит пачек на сто, но набили сто, и двести, и триста, а щелоку все еще было много. За долгие годы работы мастерская насквозь пропиталась едким порошком. Щелок был в каждой щели и дырке, в каждой скважине. Всех охватила щелочная горячка. Каждему хотелось заработать больше другого. Ребята грызлись из-за каждого ящика. Однажды Роман, чтобы заработать побольше, забрался в мастерскую в шесть часов утра, но, придя на другой день в это же время, увидел Женьку. Женька пришел в пять. Тогда учредили компанию на паях и пригласили Пецу. Двое набивали, двое собирали щелок, а доход делили на всех.

Щелок охотно раскупали лавочники уцелевших ларьков. Ребята ходили сытые и довольные. Потом выработка стала падать. Ящики выскребли

так, что, если бы их вымыть, они не стали бы чище. Тогда Женька посоветовал перевернуть ящики. Принялись скрести их с другой стороны. Потом взялись за котел, в котором варился щелок. Потом стали выскребывать щелок из щелей в полу, из углов, со стен. С каждым днем доставать его становилось тяжелее, да и щелок, вначале белый как мел, теперь напоминал золу. Наконец настал день, когда, облизав весь сарай, ребята не набрали и горсти порошка.

-- Все! -- сказал Васька сокрушенно. -- Как языком вылизали.

-- Языком так не вылизать.

-- А мне вчера торговец говорит: приноси еще, -- сказал Женька.

-- А если землю? -- сказал Пеца. Ребята удивленно поглядели на него.

-- Что землю?

-- А в пачки набивать.

-- Зачем же?

-- Да так! И сверху чего-нибудь белого -- извести или мелу.

В этот день заготовили двести пачек, наполненных землей.

Поверх земли в каждую пачку насыпали немного истолченной в порошок извести. Заклеили пачки ярлыками.

-- Как настоящие! -- говорил в восторге Васька, любуясь пачками.

Женька и Пеца понесли щелок в лавку, а Роман и Васька стояли у дверей. Пачки сложили на прилавок. Одну пачку торговец взял в руки. Он всегда открывал одну пачку на пробу. И тут ребята поняли, какую огромную ошибку допустили они, очумев от радости. Пачка была одинакова с обеих сторон. А известь насыпали только с той стороны, с которой заклеивали пачки.

Лавочник не торопясь стал отдирать ярлык.

Женька задрожал и, поглядев на Пецу, быстро пошел к выходу. Пеца испугался не меньше Женьки, но решил спасать положение.

-- Стойте! -- крикнул он.

Лавочник вопросительно поглядел на него.

-- Не с того конца открываете, -- сказал Пеца.

-- А разве не все равно?

-- Так сыпаться будет.

-- А это не страшно.

-- Дайте, я сам распечатаю! -- в отчаянии крикнул Пеца, но торговец уже сорвал ярлык и, выпучив глаза, глядел на комья бурой высохшей земли, плотно утрамбованной в пачке. Ребят в лавке уже не было.

-- Дураки! -- ругался Васька. -- Не могли догадаться!

Огорченные неудачей, ребята окончательно разгромили мастерскую. Разломали ящики, выворотили из печей котлы, а на другой день продали на барахолке молотки, совки и деревянные станки.