Назначили отца в Омский полк. Полк стоял в Финляндии. Отец послал Труцци телеграмму, что его "забрили". Через несколько дней он получил от Рудольфо переводом двадцать рублей "на папиросы" и письмо. Труцци просили его писать почаще и помнить, что в любое время он может вернуться в цирк. Прошло еще несколько дней, и отец получил приказ ехать в Гельсингфорс.
Тяжело ему было привыкать к жизни в казарме. Пугали его не муштровка, не трудности обучения, пугало бездушное отношение к человеку. Казарма была низкая, воздух такой спертый, что ночью трудно было спать. Фельдфебель любил глумиться над новобранцами.
В полку скоро узнали, что отец цирковой артист, и стали просить заниматься с ними. Через некоторое время отец сказал фельдфебелю, что хочет проситься в писаря. Тот раскричался, грозил карцером, если отец посмеет хлопотать об этом. Лестно ему было, что к нему на учение приходят офицеры и что у него в роте такой гимнаст-артист. От злости на отца фельдфебель послал его на десять дней в тяжелый ночной караул у пороховых погребов за двадцать пять верст, на берег Финского залива.
Вскоре после этого в офицерском собрании решили устроить спектакль. Позвали отца и испросили его помочь в устройстве спектакля и выступить самому. Заказали ему в кузнице трапецию и сделали реквизит.
Вечер прошел на славу. Выступление отца произвело фурор.
После этого спектакля на него стали смотреть иначе. Даже фельдфебель говорил ему уже не "ты", а "вы" или называл его артистом.
Через некоторое время, при содействии одного только что назначенного в полк молодого офицера, отца перевели писарем в офицерское собрание. Тут же при собрании ему отвели комнатку. Его освободили от занятий в строю, обедал он на кухне офицерского собрания. Сама по себе работа была не трудная, но он был скован по рукам и по ногам потому, что с десяти часов утра и до двенадцати ночи не мог уйти из собрания и должен был вести запись всему, что поедалось и забиралось каждым из офицеров.
Отец провел в Финляндии два с половиною года.
Свободное копирование
