В марте собрались снова в путь, обратно чрез кавказские горы. До Койшаурской долины, до квартиры окружного начальника князя Авалова, ехали мы на колесах. Гостеприимные хозяева так же радушно приняли нас, как в первый проезд наш в Грузию. Тяжелые экипажи отправили на волах, а сами поехали в двух санях, на двух тройках до Коби, без остановки; только местами было страшно, где сани раскатывались к краю пропасти. Горы и все на горах покрыто было снегом, но белизна снега отсвечивалась различными оттенками на вершине гор, в долине, в ущелье и в пропасти. В Коби я рад был увидеться со штабс-капитаном Черняевым и снова благодарил его.
Из Владикавказа до Екатериноградской станицы по военной дороге мы этот раз ехали без оказии, имея при себе семь вооруженных солдат. На половине дороги ночевали. В это время года нет большой опасности, оттого что кони горцев тощи и нет подножного корму. В определенных местах, возле самой дороги, мирные черкесы сваливали строевой лес для постройки деревень, в коих назначено было поселить женатых солдат и выслужившихся; им назначено было вспомоществование, провиант и порох. Земли плодородны: можно надеяться на успех и на пользу этих поселений; ворчали и роптали только мирные черкесы и кабардинцы на тяжелую работу при доставке бревен и на предстоявшее уменьшение пространства прежних пастбищ. В двух верстах по сторонам дороги видны были их кошары и стоги сена.
От Георгиевска повернули мы налево и благополучно прибыли в Пятигорск 18 марта. У большой каменной гостиницы встретил нас комендантский ординарец и спросил: "Откуда и кто изволите ехать?"-- "Из Тифлиса рядовой Розен". -- "Не может быть-с, ваше превосходительство, комендант приказал узнать-с". Вероятно, он принял меня за одного из родственников-однофамильцев, служивших на Кавказе. "Скажи, братец, коменданту, что точно рядовой".-- "Не может быть-с!" -- повторил ординарец. Летом того же года случилось мне еще забавнее слышать на бульваре из уст прекрасной и щегольски разряженной дамы: "Не может быть!"
Свободное копирование
