1837 год - 6

17 августа мы отправились дальше по пустынной равнине. Нам встретился караван паломников, возвращавшихся из Мешхеда.

19 августа мы перевалили через последнюю горную цепь Эльбурса и спустились на широкую равнину, где стоит Казвин, прежняя столица государства, большой город, окруженный садами, виноградниками и пашнями. Проделав 30 верст, мы въехали в этот прекрасный город, с многочисленными фонтанами. Губернатор Бакрам-Мирза, брат шаха, прислал нам пять больших подносов с фруктами -- подарок, стоивший нам два дуката. Эти денежные вознаграждения являются если не единственным, то, во всяком случае, главным заработком персидских слуг, которые редко получают плату от персидских господ, в чем я позднее не раз убеждался на собственном опыте. Расстояние между Миане и Казвином составляет 44 агача, или 265 верст, которые мы проделали за семь дней.

Из-за сильной жары мы выезжали очень рано, обычно в 4 часа, а если расстояние до следующей станции было очень велико,-- даже в 2 часа утра. На ночлег прибывали в 11--12 часов или в 2 часа пополудни; затем мы и наши люди, лошади и мулы отдыхали до утра. Небо было постоянно безоблачным, а воздух -- таким прозрачным, что все предметы казались ближе, чем в действительности. Этот оптический обман приводил нас часто в отчаяние. В то время как мы бывали твердо уверены в том, что ночлег уже близок, что доберемся до него за час, нам приходилось ехать еще три или четыре часа в сильную жару, чтобы наконец найти тень и кров.

Персия -- пустынная высокогорная равнина (Тегеран расположен на высоте 3,5 тыс., а Исфахан -- 4 тыс. английских: футов над уровнем моря), пересеченная множеством горных хребтов и цепей холмов. Там, где есть вода, можно найти великолепные оазисы. Сотни подземных каналов (канатов), следы и остатки которых можно встретить повсюду, свидетельствуют о былом благополучии страны. Ислам, как и везде, где он господствовал, постепенно сводил на нет величие Персии; теперь это лишь тень того, что было когда-то.

Путешественники попадались нам на пути редко, большей частью мы встречали караваны нагруженных верблюдов и мулов. На необъятном плоскогорье мы часто видели пасущихся овец или многочисленные стада ослов. Когда мы прибывали на ночлег, нас обычно встречал хозяин с уверениями, что его дом, он и его семья находятся в нашем распоряжении. Затем он вел нас в чистую комнату, устланную коврами, и сразу же приносил большой медный поднос с фруктами, кислым молоком, овечьим сыром, крутыми яйцами, нарезанным зеленым луком или молодым луком и хлебом -- завтрак, который мы, а после нас наши люди съедали с большим аппетитом. После отдыха и сна мы отправлялись вечером гулять по деревне, чтобы осмотреть окрестности. По возвращении нас ожидал ужин; вкусный плов и другие блюда персидской кухни, как правило великолепно приготовленные. Если позже у нас возникало желание попить чаю, мы обычно приглашали хозяина, что ему очень льстило. Но женщин мы не видели. На улицах мы все же встречали молодых девушек, которые обычно возвращались в деревню от колодцев или родников с большими кувшинами, полными воды, на плече. Их стройные фигуры, их одежда и осанка напоминали нам картины Ветхого завета. Домашние обычаи на Востоке, во всяком случае у крестьян и кочевников, остались такими же, как и во времена Авраама. И только в Персии я понял многие места из Библии, которые мне были непонятны в то далекое время, когда мальчиком я ее изучал. Когда на следующий день мы снова отправлялись в путь, хозяин становился у входной двери с букетом цветов или розой в руке, вручал их нам, а мы давали ему деньги за гостеприимство. В Персии, чтобы взять вознаграждение, протягивают не одну руку, а две приложенные друг к другу ладони. Этот жест, как можно предположить, означает, что от вас ожидают очень щедрого денежного вознаграждения, которое будто бы одна рука не в состоянии удержать.