authors

1427
 

events

194041
Registration Forgot your password?
Memuarist » Members » fon_Lange » Преступный мир - 11

Преступный мир - 11

15.04.1906
Одесса, Одесская, Украина

XI
Конокрады

 

   Конокрады почти все, за редким исключением, разбойники и даже убийцы. Уезжая на преступления, они вооружаются, взяв с собою револьвер, ножи, топор и лом "хомка", некоторые имеют с собою веревочные арканы для ловли лошадей в поле. Ломик употребляется для взлома запоров и замков как конюшен, так равно замков на путах лошадей. Задержание конокрада сопряжено с большим риском для жизни; в редких случаях они сдаются без сопротивлений; при преследовании отстреливаются и часто довольно удачно. Поймав конокрада, крестьяне, а в особенности немцы-колонисты, устраивают над ним самосуды, избивая до полусмерти. Немцы весьма редко выпустят конокрада живым, они его убивают и тут же закапывают в землю. Конокрад исчезает бесследно. Немец никогда не выдаст своих коллег, убивших конокрада. Вот почему в колониях, населенных немцами, почти никогда не бывает краж лошадей, и конокрады, зная о нахождении в известном месте немецкой колонии, объезжают таковую, оставляя ее в нескольких верстах от себя. Конокрады преимущественно русские, цыгане, молдаване и редко евреи, но покупщики краденого скота и лошадей исключительно евреи. Эти последние, зачастую, сообщают хорошие сведения о конокрадах и о совершенных ими преступлениях. Никакой покупщик "блатыкайн" не купит от конокрада, не узнавши, каким путем добыто похищенное. Конокрад, продавая похищенное, указывает место похищения лошадей и все обстоятельства, сопровождавшие это хищение и, если совершено убийство, то он сознается "блатыкайну" и в этом. Сознание конокрада необходимо для покупщика для того, чтобы он не направился бы с похищенным в ту самую местность, где совершено похищение или убийство. Кроме покупщиков краденого, иногда сообщают сведения о приведенных в дом краденых лошадях и жильцы того дома. Однажды я узнал, что в один двор на Косвенной ул. приведена ночью тройка лошадей и фургон. Отправившись туда, я застал известных мне блатыкайнов-конокрадов: Соколовского, Весбейна и Рехтмана. Все три переводчика осматривали лошадей, определяя цену их "на блат", т. е. как краденое. Самого конокрада мне не удалось задержать, но покупщики понесли заслуженную кару - год тюремного заключения.

   В 1901 году в 10-ти верстах от г. Тирасполя в канаве обнаружен труп убитого кучера местного земского начальника. Полицейским дознанием выяснено, что кучер, выехав в шарабане, запряженном четверкою молодых кобылиц вороной масти, на вокзал за своим господином, был встречен конокрадами и убит ими, причем весь выезд был похищен. Он оценивался в 1500 рублей.

   Я не знал еще об этом случае. Ко мне явился становой пристав Тираспольского уезда того района, где <было> совершено убийство кучера и ограбление; рассказав все детали этого происшествия, просил меня оказать содействие в розыске убийц и всего похищенного, при этом предложил свои услуги в помощь, говоря, что им установлено фактически, что убийцы направились к стороне Одессы.

   "За предложение помочь мне приношу вам искреннюю благодарность, но принципиально я избегаю в таких серьезных розысках, как убийство с целью грабежа, несомненно совершенное конокрадами, в содействии уездной полиции. Ваше нахождение в городе может только помешать успеху розыска: товарищи злоумышленников не замедлят сообщить им о вашем присутствии в нашем городе и тем выяснится, что направление убийц установлено. Поезжайте домой и ждите утешительного результата; на месте разыщите свидетелей, видевших в лицо убийц во время следования их в шарабане земского начальника", сказал я становому.

   После отъезда станового я немедленно отправился к одному коноводу, изредка сообщавшему мне некоторые сведения о своих товарищах, просил его содействия: понюхать между "блатными" (порочного поведения), кто бы мог совершить убийство кучера возле г. Тирасполя и кому сбыты четыре вороных кобылицы; при этом, в виде задатка за услугу, вручил ему красный билет (10 руб.), обещая в случае успеха еще 40 руб.

   Заручившись обещанием и не ограничиваясь им, я поехал к одному еврею-"блатыкайну" и, рассказав ему про случай убийства и описав приметы ограбленного шарабана и лошадей, просил во чтобы ни стало разузнать виновников этого преступления и сообщить местонахождение их.

   "Хотя вам, В-В-Б-ие, не следовало бы говорить, помня те 3 /2 года арестантских рот, которые вы мне подарили и за тот черствый кусок черного хлеба, которым питалась моя семья, но зная вас все-таки за доброго человека и надеясь, что кроме Бога и нас двух никто не будет знать, скажу вам: лошади, четыре молоденьких кобылички, у цыгана Сережки в г. Николаеве. Вчера ко мне заходил один парень, фамилию его не знаю, но прозывают его "Марком Скороходом"; предлагал он мне купить эти кобылки, они стояли на Пересыпи в заезжем дворе; я был там и видел шарабан и лошадок, они породистые, кровные и страшно были загнаны. Там я видел сожительницу Марка и еще какого-то парня, похожего на цыгана. Запросил Марк с меня 600 руб.; я отказался от покупки, он заявил, что цыган Сережка купит у него. Где живет Сережка, я не знаю, но знаю, что в г. Николаеве", пояснил мне покупщик краденых лошадей.

   Тотчас же отправился я вторично к тому же коноводу, который обещал мне содействовать в поимке преступников, и спросил его, не знает ли он коновода "Марка Скорохода" и местожительство цыгана Сережки.

   "Как не знать, сожительница Марка, Танька - племянница моей жены; он, подлец, сманул честную девочку, еще дитя, и увез куда-то; никак не могли разыскать ее. Счастье его, что он не попался мне в руки, живым не выскочил бы; у меня есть и фотография Марка. Адрес Сережки я знаю и готов вам указать, лишь бы найти Марка и Таньку".

   Приняв от него фотографическую карточку Марка и согласившись вместе выехать в Николаев, я отправился в сыскное отделение, дабы приготовить в дорогу хороших четырех агентов, и в тот же вечер пароходом выехал в Николаев. Туда мы прибыли около 4 часов утра.

   С пристани все шесть человек по указанию конокрада отправились к дому, где жил цыган Сережка. Ворота были заперты, пришлось перелазить через высокий забор; к счастью, во дворе не было собак. Указчик куда-то исчез. Не заходя в квартиру цыгана, я вначале осмотрел сараи и конюшни и в одной из конюшен обнаружил четырех вороных молодых кобылиц; здесь же невдалеке находился и шарабан.

   Оставив агента возле лошадей, я с остальными подошел к двери квартиры цыгана и постучался; дверь открыл сам Сережка. Замечательно то, что цыган даже не спросил через дверь, кто стучится, а открыл ее, как будто бы знал, кому отворяет дверь. Надо знать, что блатыкайны в редких случаях спрашивают, кто стучится; этим пользуется полиция, заставая все врасплох.

   Войдя в первую комнату, я усмотрел спящими на полу двух мужчин и молодую девицу. Не разбудив их, я произвел осмотр их одежды, причем нашел у каждого по револьверу и финскому ножу. Под подушкою нашел по кошельку с несколькими рублями. Я разбудил спавших и спросил, откуда они прибыли. Один из них, оказавшийся впоследствии Марком Яковенко, ответил, что приехал из Херсона, где имеет собственную землю и дом. На мой вопрос, кому принадлежат шарабан и 4 лошадки, Яковенко заявил, что его собственные и куплены им вчера у неизвестного человека за 600 руб., и что весь выезд он предполагает продать цыгану, заработав лишь 50 руб. Сам же занимается барышничеством на конных рынках. Одновременно с задержанием Яковенко, его сожительницы и товарища, была запряжена в шарабан четверка кобылиц, и я вместе с арестованными поехал к пристани с целью выезда в Одессу. На пароходе, во время пути, мои агенты беседовали с задержанными, желая добиться сознания; о случае убийства кучера им приказано <было> не говорить ни слова. В Одессе никто из задержанных не желал сознаться в убийстве, несмотря на то, что я проводил с каждым обвиняемым по несколько часов.

   Ввиду упорства арестованных, я опять отправился к тому еврею, который сообщил о них сведения, и просил его сказать мне, не рассказывал ли обвиняемый подробности убийства.

   "Нет, не говорил ничего, только сказал, что сожительница была переодета мужчиною", заявил мне еврей.

   Этого обстоятельства мне было совершенно достаточно, чтобы добиться сознания одной хотя Таньки. Когда я вызвал Таньку для допроса и, сказав ей о том, что Яковенко сознался в убийстве кучера, указав, что она была одета мужчиною, обвиняемая, после некоторой паузы, рассказала подробно, при каких обстоятельствах совершено было убийство:

   "Шли мы втроем из Тирасполя в Одессу; пройдя верст восемь, нас нагнал порожный шарабан. Товарищ Марка - Максим попросил кучера подвезти нас. Кучер согласился; мы заняли места сзади кучера, где вообще садятся господа; не проехав и версты, как Максим, имевший при себе револьвер, нанес удар по затылку кучеру, от которого последний свалился с козел в левую сторону экипажа. Марк, сняв с себя ремень и затянув им шею кучера, стащил его при помощи Максима с шарабана и бросил в канаву. Я сильно испугалась. Марк, взяв вожжи, погнал лошадей. Я действительно была переодета в костюм Марка".

   Остальным обвиняемым не оставалось ничего более, как повиниться в преступлении. Задержанный Максим оказался старым конокрадом, фамилия его Григорьев. Все обвиняемые присуждены на 12 лет к каторжным работам. Потерпевший, земский начальник, получил обратно все похищенное.

13.05.2021 в 20:50

Присоединяйтесь к нам в соцсетях
anticopiright
. - , . , . , , .
© 2011-2024, Memuarist.com
Idea by Nick Gripishin (rus)
Legal information
Terms of Advertising
We are in socials: