18 сентября . Я вылезаю первым. Легкий, но холодный ветерок. Вода в котелках замерзла до дна. Ручей покрылся белой чешуей. С трудом нахожу воду. Взошло солнце, но греет еще слабо.
К десяти часам управились с завтраком, настолько плотным, что двигаться после него нелегко.
Вышли в 10 часов. За полтора часа дошли до висячего ледника по гребешку, глубоко вклинивающемуся в лед с юго-западной стороны вершины. Выход на лед крутой, но лед пористый и идти нетрудно.
Дальше пошел целый лес маленьких сераков. Идем прямо на север. Затем огибаем ледяной лоб справа и опять на север по пористому льду и, частично, по свежему снегу.
Перед нами последний гребень, полого вздымающийся на северо-восток. Я попытался выйти на него, но попал в трещины и обледенелость. Кричу ребятам: «Не подниматься на гребень! Идти дальше!» Пришлось порядочно загнуть на восток и затем уже по снегу свернуть влево на вершину, полото поднимающуюся громадным снежным куполом.
Открылась изумительная панорама: ясно видны вершины верховьев ледника Федченко, пика Революции и еще целый ряд исключительно острых пиков.
Правее из-за темных гребней седую острую голову поднял пик Комакадемии, справа за ним пик Гармо. Еще правее остро вздымается другой большой пик, а через перемычку справа, ясно доминирующая над всем, конусообразно красуется вершина пика Коммунизма. Видно все верхнее плато со средним гребнем в середине, лишь скалистая часть тонет в хребтах.
Севернее двуглавая вершина пика Корженевской смело режет пространство. Затем понижение, вздымающееся лишь зубьями хребта Петра Первото, и уже совсем близко мощная гряда Заалайского хребта с пиком Ленина на заднем плане, но явно доминирующие над всем хребтом.
Громадный массив Кызыл-агина кажется совсем близко. Контрастно к нему на юг уходит гребень, поднимаясь острыми гранями до высшей точки пика Октябрьского и затем отвесно падая на юг.
А еще южнее, ближе всех, эффектной вершиной — пиком Трапецией заканчивается хребет Уй-су.
На восток от этой группы прорыв, вдали виден Алайский хребет — это выемка перевала Кызыл-арт.
Восточней хребет постепенно, сначала отдельными скалистыми вершинами (пик Архар, пик Пограничник) и дальше снежными куполами подходит к высшей точке — вершинам Курумды. Еще через одну вершину хребет последний раз вздымается острым пиком Зари Востока и дальше, уже значительно понижаясь, уходит в Китай.
В обрамлении красных скал круто спускаются языки ледников, скрываясь за крайний хребет. Ближе него — широкое пространство долины Маркан-су, далеко уходящей на восток, в Китай.
Прямо перед нами на северо-запад круто обрываются склоны снежной шапки пика, высшей точки этого неясного еще хребта (высота его ориентировочно 5850 метров). Высота Кок-чукур-баши, по моему альтиметру, совпала с измерениями немцев — 5700 метров. Слева видна еще меньшая вершина — продолжение того же хребта на запад. Это пик Красных командиров.
Прямо под нами большое снежное плато, чуть вздымающееся на север, а затем круто падающее в ущелье, идущее к Маркан-су. От плато в северо-восточном направлении отходит гребень с двумя крупными вершинами.
Восточнее (опять же в Маркан-су) спадает вполне солидная долина. А хребет явно сворачивает вправо, на нашу вершину, и затем уже значительно восточней опять поворачивает на северо-восток, ограничивая таким образом долину. Далее он, скучиваясь острыми скалистыми пиками, дает несколько отрогов и спадает в Маркан-су уже в Китае, близ пика Китайского.
К этому пику с юга подходит другая огромная долина, завершающаяся с востока длинным оснеженным хребтом. Последний с юга венчают две громадные белые вершины, одна из которых должна быть Мустаг-ата, а с севера он заканчивается острым скалистым пиком Китайским.
На юг большими снежными плато уходит другой хребет, ограничивающий озеро Кара-куль.
Изумительная панорама! Делаем засечки. Свищет ветер. Я подошел к самому краю обрыва, к нижним плато. Тщательно прощупываю местами глубокий снег. Зарисовываю полную панораму, кончая Мустаг-атой. Замерз зверски.
Колосков сверху долго жаловался, что у него замерзли ноги. Я отправил троих старым путем вниз и значительно позже начал спускаться с Заплеталовым. Вначале сильно взяли влево, попали на крутой обледенелый склон. Страверсировав его, вышли на верный путь и за какой-нибудь час спустились со льда и по гребешку вскоре дошли до лагеря.
Колосков уже приготовил суп. Настроение у него скверное. Болят голова. Когда я сказал о вторичном восхождении на другую вершину, — он начал явно возмущаться, Искин тоже пытается отговорить меня, считая, что все уже вполне ясно.
Я твердо стою на необходимости для точного нанесения точек — засечь их с другой вершины, и даже доволен, что никто желания идти не обнаруживает. Один быстрее и спокойнее справлюсь с этой задачей.
Свободное копирование
