Телеграмма Сталина полностью лишила Синклера покоя. Вместо того чтобы добросовестным финансированием ускорить завершение съемок, он старается ускорить наш отъезд.
В январе 1932 года, когда у нас еще не была снята большая часть новеллы «Фиеста» и вся «Солдадера», Кимбро по поручению Синклера письменно извещает Эйзенштейна о том, что съемки прекращаются, и предписывает ему выехать в США.
Состояние духа критическое. Ностальгия обрушилась на нас с силой ураганного ветра. Однако весь февраль мы сидим на границе Мексики с Техасом. Нас не пускают в Штаты, отказывают во въездной визе. Наконец удается добиться транзитной визы через Нью-Йорк, без права задержки в Америке. К нашему великому сожалению, отпадает возможность монтажа фильма в Голливуде. Синклер, встречая нас, изображает на лице радость и дает согласие на монтаж в СССР. Но на следующий день меняет свое решение под тем предлогом, что отснятый материал — собственность вкладчиков и не может быть доверен Эйзенштейну без солидной денежной гарантии. Мы уезжаем с пустыми руками, с камнем на сердце.
В течение всего 1932 года ведутся безрезультатные переговоры о выкупе отснятого нами материала. Не спасают дела и попытки наших друзей в Соединенных Штатах на свои средства приобрести материал. 30 сентября к Эптону Синклеру с телеграммой обращается Анри Барбюс:
«Прошу Вас немедленно сделать все возможное для соглашения с СССР по поводу фильма Эйзенштейна, в противном случае погибнет это великое произведение, уже знаменитое и страстно ожидаемое всем общественным мнением Европы. Вопрос серьезный и важный. Полностью рассчитываем на Вас. Дружески А. Б.».
Эта попытка воздействовать на Синклера тоже не дает положительного эффекта. Американский писатель-социалист Синклер намеревался выдвинуть свою кандидатуру в губернаторы штата Калифорния. На его предвыборных листовках красуются на одной стороне 10-долларовая купюра — символ благополучия по-американски, на другой — набор обещаний. С красными, группой Эйзенштейна, он не намерен знаться. Он — хозяин материала. Он имеет полное право возместить свои затраты. Высказав все это публично, Синклер приступает к осуществлению своего давнего намерения — сделать фильм на материале новеллы «Магей». К июлю 1933 года фильм, смонтированный Солом Лессером из «Метро-Голдвин-Мейер», готов. Синклер утверждает, что он смонтирован в полном соответствии с замыслом Эйзенштейна.
Сергей Михайлович, увидев эту поделку, называет «Бурю над Мексикой» извращенным произведением, пародией на наш замысел. Выпуск картины на экраны вызывает взрыв негодования у наших друзей в США и Мексике. Мексиканская прогрессивная интеллигенция выпускает манифест протеста. В США редакция журнала «Экспериментальное кино» организует «Международный комитет защиты фильма Эйзенштейна», публикует сценарное либретто «Que viva Mexico!» и резкое заявление протеста, обвиняющее Синклера в том, что он лишил великого художника возможности закончить работу и губит замечательное произведение искусства. Все тщетно. В ответ Синклер снова ссылается на вкладчиков, доверие которых якобы обманул Эйзенштейн. Тон у Синклера угрожающий: «Я не намерен публично нападать на Эйзенштейна до тех пор, пока он не нападает на меня и мою семью. Если же он это сделает, то конечно же я отвечу, и мой ответ будет таким, что уничтожит его».
Свободное копирование
