В воскресение 13 сентября договорилась с подругой и поехала к 14 в центр города на мирную акцию. То, что творилось после выборов, не давало спокойно жить, хотелось кричать от ужаса и неприятия ситуации. Убийства, побои, изнасилования, похищения - это все не поддавалось осмыслению. Пойти на протест, в толпу людей, которым также не все равно - это как получить успокаивающий сеанс у психотерапевта.
С подружкой мы разминулись, я пошла с небольшим потоком по улице, направляясь к проспекту победителей, куда стекались люди. Сзади закричали, впереди побежали - это подъехали автозаки. Я растерялась, сначала побежала. Кто-то стал кричать - НЕ бежать, нас больше, давайте отобьем наших. И я побежала обратно - отбивать (гы-гы). В общем, нас окружили, мы встали в сцепку возле какого-то дома, нас довольно вежливо (Первомайский РУВД - на них еще были нашивки) сказали - давайте спокойно пройдите в автобус. Тогда все будет тихо. Мы и прошли.
Людей было много, кто-то сел. Девушка сидела на переднем сидении и рыдала, сказали, что она беременная. Ее отпустили. Привели пьяного. Он сидел и материл Лукашенко, лицо было в крови, но ему было все равно. Я была возмущена тем, что такие люди опошляют наш протест. :)
Когда в автобусе стало душно - мужчина в форме любезно открыл форточку. Они там были еще нормальные, еще не замазанные.
Нас привезли в РУВД Московского района и рассадили в актовом зале. В зале были сняты все фотографии с досок почета, на сцене стоял стол и за ним сидели люди в масках. Рассадили нас по одному, чтобы не переговаривались. Там было человек 100. Долгое сидение в течение 8 часов. Студенты, директор фирмы, преподаватель в универе, было несколько семей. Все запрещено, но я успела послать весточку по телефону, что я в автозаке. Пить не было, есть тоже, а вот в туалет водили, в один из таких походов я спрятала БЧБ флаг в джинсы. Больше у меня ничего не было, только телефон, 5 руб., и ключи от машины. Опросили, сняли отпечатки пальцев, забрали вещи под опись. Некоторых отпускали - женщин, у которых дети, молодежь до 18. Я очень надеялась, что отпустят и меня. Просто замерла и надеялась. Милиционер крикнул со сцены - Лебедева! Дети есть? Я бодро ответила - да! Когда он спросил сколько лет, так же бодро крикнула - 36! (Смех в зале). Когда было уже довольно поздно - после 11 вечера - я поняла, что не отпустят и у меня задрожали ноги. Тремор был конкретный - пришлось ногу просто держать руками, благо никого рядом не было.
Нас вывели и посадили в автозак. Меня и еще 3-х девушек - в стакан, теперь я знаю, что это такое. Стакан вообще-то предназначен для одного, двух человек максимум. Сидели на коленках друг друга. Там мы познакомились, пока ехали. Ехали долго, часа два. На месте были уже после полуночи.
На месте - это в Жодинской тюрьме. Настоящая тюрьма. Некоторых тут прогоняли через строй собак. Нам повезло - собаки спали. Нас долго вели подвалами, коридорами, перед каждой дверью заставляя поворачиваться лицом к стене. Потом опять был обыск, женщин обыскивала девушка. Она не сильно старалась и даже оставила мне пачку сигарет. Но вот флаг нашла и забрала, жаль.
Меня провели в камеру с 4 двух-этажными кроватями. Нижние уже были заняты и я полезла на второй этаж. Камера, как я понимаю обычная - сейчас уже многие у нас знакомы с таким сервисом - кровати, стол, скамьи, туалет - дырка в полу и умывальник. Матрасы и подушки были. Было окно, но все закрытое железными решетками, так что понять день или ночь было можно, но с трудом. Вообще не было никакой информации - это очень напрягало - ни сколько нам тут сидеть, ни который час, ничего. Т.е. тебя могли выпустить, а могли и посадить на пару лет. Мы залезли на полки и уснули.
Утром в окошко подали 3 железные кружки черной жидкости, типа чай, и 3 буханки серого непропеченного хлеба. Это впечатлило. Я решила, что это на день. А еще вспомнила, что утром муж рассказал про свой сон - видел буханки хлеба на столе. Вот уж мистика, но буханки, наверное, были из мужьего сна.
Я курю по пачке в день и опасалась, что будет ломать без сигарет. Ничего подобного. Мой организм просто впал в анабиоз. Я не хотела ни есть, ни курить. Я спала. И еще я сдерживала дикую надежду, что вот сейчас нас отпустят. От надежды действительно можно сойти с ума - все время прислушиваешься, что там делается в коридоре, что за звуки. В понедельник день прошел в этой надежде. И в борьбе с паническими атаками - казалось, что ты тут задыхаешься, воздуха нет, подземелье. Когда принесли ужин, стало понятно, что сегодня ничего не будет. Легли спать. Утром опять буханки хлеба и надежда, что сегодня будет выездной суд.
О быте - о туалете. Туалетной бумаги дали треть. У девочки пошли месячные. Вторая не могла ходить в туалет при людях. После нескольких просьб дежурный принес еще туалетной бумаги. И еще про дежурного. Вспоминаю его с благодарностью. После завтрака во вторник он сказал - до встречи в след. воскресение. И это был намек, что нас сегодня отпустят. И действительно - после долгих замираний и вслушиваний нас вывели в коридор. Стояли возле стены, нас по очереди отводили на суд - в отдельную комнату с судьей и охраной. Адвоката я не имела, отводов не давала, признала, что была на протесте. В итоге - штраф - 10 базовых за 3 мин. Потом долгие, долгие стояния в коридоре, переходы, построения. И вот, наконец, проходная. Т.е. вышла я где-то около 16 вечера. На руки ничего не дали, никаких справок, просто выпустили под список и все. Я еще переживала, как доберусь до Минска. Но на улице нас встречала толпа людей - волонтеров, дали пить, дали закурить. Какое счастье - воздух, свобода. Позвонила мужу. Нас тут же разобрали водители и повезли в Минск. Дома меня встретили друзья с работы. Было нервно - радостно.
... Я вот помню, как дед мне рассказывал, как он сидел в тюрьме в 38 как троцкист. Его, к счастью, выпустили через 11 месяцев. И как он ненавидел Сталина. Неужели я так же буду рассказывать своим внуками, как я сидела и как я ненавижу?! Неужели это не кончится....
