Дневник Тараса Шевченко - 237

[1] Польская газета "Słowo", начавшая выходить в Петербурге с начала 1859 года, под редакцией И. Огрызко, была запрещена после выхода No 15, где появилось письмо польского историка Иоахима Лелевеля; несмотря на невинность содержания самого письма, Огрызко был посажен в крепость и газета запрещена -- и все из-за того, что имя Лелевеля, участника польского восстания 1830 года, было в России сугубо запретным: он первый подписал революционный акт о свержении Николая I с польского престола (см. заметку М. К. Лемке в полном собрании сочинений и писем А. И. Герцена, т. IX, стр. 544--550).

[2] О встрече с Шевченком в мае 1858 года на подобном же вечере в какой-то, повидимому, "великосветской" семье, рассказывает в своих воспоминаниях известный кавказский деятель А. Л. Зиссерман, тогда только что приехавший с Кавказа: "В одном знакомом доме вечером встретил я двух известных поэтов: Бенедиктова и Шевченку. Первый производил когда-то на нас, юношей, немалое впечатление своими трескучими стихами, своими "очами темнее ночи" или "локонами, обвивающимися как змеи", вообще в этом роде; второй был нам менее известен, хотя мы слышали о его ссылке, его страданиях, его своеобразной малороссийской поэзии и кое-что читали в рукописи. Одетый в какой-то оригинальный полуазиатский, полухохлацкий костюм, Тарас Григорьевич напоминал чистокровного малоросса, каких на каждом шагу встречаешь в юго-западных губерниях. Бывший на этом вечере певец Артемовский своим сильным басом [sic] пропел несколько малороссийских песен, и нужно было видеть Тараса, таявшего от восторга..." (А. Л. Зиссерман, "Двадцать пять лет на Кавказе" -- "Русский Архив", 1885, кн. II, стр. 144).