С 1910 года я начал жить на свои собственные литературные средства и первое время должен был значительно сократить расходы.
В Москве открылось новое издательство "Мусагет"; туда пригласил меня Андрей Белый. Редакционный кружок состоял главным образом из теософов, поклонников Штейнера. Редакция помещалась на Пречистенском бульваре близ памятника Гоголю. На стенах портреты Гете, Шиллера, Канта, Толстого, Соловьева и прочих русских и немецких писателей. В кухне постоянно кипел самовар. Пожилой хмурый артельщик разносил сотрудникам чай в больших чашках и мятные пряники.
В конце января приехал из Петербурга Вячеслав Иванов и остановился в "Мусагете". Вся редакция давала гостю ужин в "Праге". В общем зале сдвинули несколько столов. В. Иванов, уже прославленный и признанный мистагог, с облезлыми рыжими кудрями и жидкой бородкой, походил на стертый образ Спасителя. Он скромно спросил себе "расстегайчика".
Поселился я на Смоленском рынке в номерах "Дон". Здесь же обитал Эллис. В "Дону" жилось привольно. Это был осколок старой Москвы. По коридору чистые половики, горят радушно керосиновые лампы. Заливается канарейка. Телефона не было. Хозяйка оказывала нам кредит. Эллис, как старейший и почетнейший из жильцов, занимал лучший номер, напротив уборной. С утра он зябко дремал в халате, понурив лысую голову, к вечеру вставал и уходил в "Мусагет". Никогда не обедал и целый день пил стаканами жиденький чай с лимоном. От природы чуждый быту, собственности, семье, Эллис жил, как птичка на ветке.
Свободное копирование
