19 февраля
Утром были в Малом театре на спектакле по пьесе Корнейчука «Мои друзья». Бывает хуже, но редко. Фальшь автора, помноженная на фальшь режиссера и актеров, делает зрелище постыдно невыносимым. Под благостную музыку раздвигается занавес, открывая зрителю такую благодать из панорамы строящегося чего-то вроде Киева и не Киева, с церквушкой, березками и цветниками на сцене, балюстрадой и колоннами перед домом. Сюжета нет, конфликта нет, смотреть на все это стыдно, скучно. Персонажи переодеваются по несколько раз в день в такие ультрасовременные туалеты — чистый дом моделей мужского и женского платья (я даже один рисунок вышивки перенесла себе на бумагу). Жаров, по пьесе художник, — просто купец первой гильдии, подстриженный «под горшок», с бородой и полным отсутствием природного интеллекта. На обсуждении в театре молодые артисты «разнесли» спектакль в пух и прах — братья Соломины, Потапов, к ним присоединилось и старшее поколение в лице Шатровой, заявившей, что и гений не сыграет, когда играть нечего. Полное отсутствие мотивов поведения героев — это, пожалуй, можно бы сыграть как пародию на положительных героев, но всерьез… А автор считает, что это удача и его и театра, что это здоровое, положительное начало на сцене, а не так, как «там» (указывает куда-то в сторону Бронной). Приходивший к нам Спектор подтвердил, что Е. Симонов, ставивший спектакль, рассказывает, что, честное слово, получилось очень здорово, он всерьез считает это победой. Вот где ужас. Перед началом спектакля я разговаривала с режиссером Шатриным и сказала ему, что Тарасов уехал в Чехословакию отстаивать «основы», а в антракте он меня спрашивает: «Это эти основы?» Я: «Безусловно». А Шумов «извинялся», что он был вынужден, его просили, еще до обсуждения, выступить первым, и он, «наступая на горло собственной песне», отметил здоровое начало в спектакле, хотя упомянул о плохой игре актеров, некоторые действительно этого заслуживают, а некоторых просто жаль.
Свободное копирование
