Родня

Родня

На фото:слева направо сидят племянники-Игорь,Владимир,Юрий; слева направо стоят сёстры-Надя, Зина,племянница Тамара, мама, сестра Аня, тётя Катя,жена Людмила с племянницей Людмилой, двоюр. сестра Валентина;на заднем плане-крестник Сергей,зять Анатолий Ильич,зять Вениамин Яковлевич. (Это маленькая толика всей родни) 1983 год.

  В самом начале своего жизнеописания я познакомил читателей со своей семьёй, а также с отдельными близкими мне людьми. Мои повествования о жизни близятся к завершению, и я хотел бы ещё немного добавить о некоторых родственниках. О ком – то уже писал, и просто дополню сведения, а о некоторых не упоминал вовсе. Остановлюсь лишь на уровне двоюродных братьев, сестёр и тетей.

  Родни у нас было много, как по маминой ветви, так и по отцовской. У отца три сестры, да у мамы одна, вот уже четыре тёти: Таня, Дуся, Катя и Клава. Родных дядей не знал. Были у мамы два брата, но один пропал безвести во время Великой Отечественной войны, а другой после немецкого концлагеря сразу был осуждён и вновь попал в лагерь, но уже советский. После нескольких лет отсидки он возвратился домой тяжело больным и вскоре умер. Двоюродных дядей было пять или шесть, а троюродных не счесть. Тёток двоюродных и троюродных тоже было много. Родители со многими знались и приглашали их в гости. Соответственно и сами посещали родню. Жили все не богато, однако праздничные столы были полны разного рода угощениями. Из положения, как я сейчас понимаю, выходили не разнообразием деликатесов, а умением готовить блюда из нехитрого набора продуктов, используя заготовленные рецепты от матушек, бабушек, кумушек и своего опыта в этом деликатном вопросе. Насколько я помню, кулинарных книг у мамы не было, да и в продаже таковые были редкостью. У каждой хозяйки была своя копилка рецептов, ей они и пользовались.

  Среди многих родственников, с которыми порой и знаком – то шапочно, были и такие, с кем приходилось часто общаться, с кем объединяли просто дружеские отношения, духовная близость или благодарность за внимание, человеческое тепло и заботу. Последние факторы больше всего относятся ко всем моим тётям. К таковым я бы отнёс в первую очередь, тётю Дусю и тётю Катю, живших через стенку от нас. Это сёстры моего отца. А с дочерью тёти Кати, Валей, нас связывали ещё и дружеские отношения. В годы моего детства у нас не было не только сотового телефона, но и простого стационарного. Если же нам требовалось позвать кого-либо из соседей, то стена, разделяющая наши квартиры, использовалась как средство связи. Три хороших удара кулаком по стене с повтором, значат: вызывается тётя Дуся, а два удара – соответственно тётя Катя. Дети не участвовали в «телефонных» перестуках, а выполняли иногда роль «связных», если вызываемый адресат отсутствовал в доме, а требовался срочно. С ними мы жили как одна семья, и самые важные вопросы взрослые решали на расширенном семейном совете. Очень дружеские, тёплые и, я бы сказал, родственные отношения были и с нашими соседями Хороших, тётей Машей и её детьми. С теплом и каким – то чувством, навсегда утраченным в нашей жизни, вспоминаю о добрых, чистых, взаимно дружеских отношениях со всеми соседями. Это два, а может, три десятка семей вблизи нашего дома. Сейчас, к сожалению, таких добрых отношений с таким количеством соседей нет и в помине. В связи с этим меня иногда посещает довольно крамольная мысль: «Уж не поголовная ли бедность объединяла людей в прошлом? И для того, чтобы выжить, надо было объединяться, поддерживать друг друга». И в то же время мы знаем массу примеров, когда бедные люди враждовали друг с другом. Наверное, ответ надо искать не в материальном, а в духовном состоянии людей, в их нравственности, набожности, в воспитании в конечном счёте. Я думаю, что, несомненно, община, в которой жили крестьяне веками, играла большую роль в осознании коллективной взаимопомощи, и это прививалось с детства. Тем не менее велика была и роль церкви в нравственном воспитании с самого раннего возраста. И это уже относилось не только к крестьянству, а ко всему населению России. Здесь, по-моему, и находится ключик к разгадке нынешнего очерствения народа. Церковь ещё не стала авторитетной и воспитующей, а семья и школа отошли от воспитания детей. Эту тему можно и дальше развивать, но я, всё же, продолжу повествование о родне.

 С двоюродной сестрой Валей я был в более близких отношениях . Она старше меня на пять лет и, разумеется, всегда верховодила, опекала и даже защищала меня в некоторых случаях. В силу того, что она была единственным ребёнком у «двух мам», то и вкусненького ей перепадало больше, чем нам, шестерым у родителей. А об одежде и обуви я и не говорю. Всё самое лучшее, что можно было купить и «достать» в торговле было у неё. Это вызывало естественную зависть у моих сестёр и не способствовало их сближению. Меня же эти проблемы абсолютно не волновали, и мы были с Валей в самых тёплых, дружеских отношениях. По своему характеру она очень любознательный, энергичный и коммуникабельный человек. С детства увлекалась спортом и показывала хорошие результаты в лёгкой атлетике, принимала активное участие в художественной самодеятельности. Поёт она и по сей день на радость односельчан, и не только. Она постоянный участник районных и даже областных смотров художественной самодеятельности. Кстати, она моя коллега. Более сорока лет отработала учителем начальных классов. За свой труд она награждена знаком « Отличник народного просвещения». Совместно с мужем, Выставкиным Анатолием Ильичом, они воспитали троих детей, двух сыновей и дочь. Наиболее близкие отношения у нас сложились с их дочерью Людмилой. Она, как и мама учитель. Преподаёт физическую культуру в школе и на полставки работает воспитателем детского сада. У неё с мужем Юрием двое детей, сын Женя и дочь Катя. Люда очень трудолюбивая, добрая и отзывчивая женщина. Она, как и мама, верующая, поёт в церковном хоре, и это вызывает у меня чувство уважения и духовной близости. Людмила, как сестра милосердия, готова всегда прийти на помощь даже малознакомому человеку.

В семи километрах от Донского, в деревне Попова Ляда (в народе называют просто Поповка), жила третья сестра моего отца, Татьяна. Тётя Таня одна воспитала трёх сыновей и дочь. Её муж Алексей погиб в 1941 году, в первые дни Великой Отечественной войны. Самому старшему сыну Василию было 12 лет, а младшей Вале - не исполнилось и года. К концу пятидесятых, когда я стал самостоятельно приезжать на велосипеде в гости к тёте Тане, её дети уже имели семьи и она жила одна. Деревня со всех сторон окружена смешанным лесом, дарами которого мы пользовались в детстве. Бывало, уедешь в Поповку на несколько дней и с местными ребятами собираешь ягоды, лесные орехи или тёрн. Нравился мне у тёти Тани ржаной хлеб, испечённый в русской печи. Отрежешь краюшку, посыплешь солью, и с парным молоком. Вкусно! Разносолов никаких не было. Бедно жила она на своё пособие вдовы погибшего фронтовика. Пенсию же в колхозе не платили вплоть до 1965 года, как, кстати, и заработную плату в денежной форме. За работу рассчитывались зерном, сахаром, а колхозники затем выращивали скот для себя и на продажу. Только в кино показывали счастливую жизнь в колхозах. На самом же деле они жили бедно, бесправно и бесперспективно. Из её детей я, а впоследствии с женой, были в хороших отношениях с младшим сыном, Володей. Девятый и десятый классы он оканчивал в Донской средней школе, жил у тёток через стенку, и мы подружились с ним. В большей степени он был близок с моим братом, тоже Володей, своим ровесником. После службы в армии Солосин Володя устроился работать в Москве, женился и со временем получил квартиру. Приезжая в столицу, всегда останавливались у них и благодарны им за гостеприимство. Всю жизнь мы были в добрых отношениях с ним и его женой Шурой. Из детей тёти Тани в живых осталась на сегодняшний день лишь Валентина Алексеевна. Мы общаемся с ней. Иногда встречаемся на различных празднествах и, к сожалению, на похоронах близких.

 О тёте Клаве, единственной сестре моей мамы, я уже писал ранее, но она заслуживает того, чтобы о ней помнили как о самом дорогом человеке. Потеряв свою единственную дочь в детском возрасте, она посвятила свою жизнь племянникам, то есть нам – детям своей сестры. Все мы бывали у неё в гостях и уезжали всегда с подарками. Нередко она помогала нам и деньгами. В начале 90-х я с женой, а также с сёстрами Аней и Надей последний раз были в Амвросиевке, что в Донецкой области Украины. В прицепе мы привезли памятник и надгробие на могилу любимой тёти Клавы. Я брал с собой все инструменты, и даже цемент с песком, чтобы не искать всё это там. Сами мы его и установили. Хотелось бы ещё раз посетить могилы всех своих родственников по маминой линии. Возможно, это ещё удастся осуществить.

  О родных сёстрах и братьях, племянниках, а также других членах нашей большой семьи, я писал в публикации «Родом из неизвестности», и в некоторых других. Уважаемые читатели, я рассказал здесь об отношениях с небольшой частью родственников, которые наиболее близки мне по тем или иным качествам. Несомненно приходилось общаться и с другими двоюродными и троюродными братьями и сёстрами, дядями и тётями, но глубокого следа в моей жизни они не оставили, как, скорее всего, и я в их жизни.