Последние дни жизни в беркширском доме
Завершалась многомесячная утомительная процедура продажи нашего беркширского дома. Последним этапом должен был стать день подписания договора о купле-продаже. С последующим периодом вывоза вещей из проданного жилища, передачи ключей и получения денежных средств.
Нашему риэлтеру я регулярно твердила о том, что нам с профессором понадобится как минимум месяц, чтобы освободить дом после заключения договора. Это максимальный срок, разрешённый по английским правилам, и он нам был необходим, чтобы избавиться от ненужного барахла и организовать перевоз всего остального имущества из Англии в Россию. Риэлтеры с нами легко соглашались, отвечая: «ноу проблем, месяц так месяц».
Тем временем мы стали искать подходящую грузовую компанию. Англичане – мобильный народ, то и дело переезжающий из графства в графство и из страны в страну. Интернет высыпал на экран дюжину перевозчиков, обещающих переместить наш домашний скарб в любую точку Соединённого Королевства или мира. В любую... кроме нашей Родины. То ли потому, что Россия находится под санкциями Запада, то ли слишком запугала всех своей суровой таможней. С большим трудом перевозчик в нашу сторону всё же нашёлся. Крутая компания «Корона» с представительством в Москве преодолеет все бюрократические барьеры и таможенные препятствия и доставит все ваши рюмки и бирюльки по месту назначения в целости и сохранности. Чтобы посчитать, во что обойдётся перевозка, к нам в дом прибыл представитель компании, молодой и бойкий красавец по имени Майкл.
Он ходил по комнатам нашего жилища с большим знанием дела. Диваны-кровати с собой брать будете? Шкафы-столы-стулья-тумбы-комоды-этажерки? Не хотелось бы всё это везти в Россию, что-то хотелось бы забрать, а что-то надо бы кому-нибудь отдать или выбросить. По условиям договора о продаже дома, он должен быть сдан абсолютно пустой. Вынести отсюда надо всё. В руках у Майкла был портативный компьютер. В специальную программу он попредметно вбивал наше имущество. Компьютер переводил в кубометры мебель, книги, фотоальбомы, кастрюли, тарелки, вазы, картины...
«Вот что я вам скажу, - подвёл итоги мистер перевозчик. - Вам по-любому нужен будет двадцатифутовый контейнер. Неважно, заполнится ли он целиком или только наполовину, вам придётся оплачивать этот контейнер целиком. Так что если вы не сможете избавиться от какой-нибудь нежелательной мебели или прочей рухляди, пакуйте всё в контейнер, в Москве разберётесь».
Подсчитав стоимость услуги по результатам произведённой описи, Майкл огорошил нас астрономической цифрой. Шесть с половиной тысяч фунтов без страховки перевозимого груза.
Наконец риэлтер сообщил, что подписание договора купли-продажи назначается на завтра. При условии, поставленном нашими покупателями, что мы освободим дом и сдадим ключи через пять дней. «Но это невозможно! Я же предупреждала, что нам нужен месяц. Попросите покупателей дать нам на съезд хотя бы три недели. Две недели, на худой конец!» «Если вы не готовы съехать через пять дней, то подписание договора придётся отложить как минимум на месяц» - таков был неумолимый ответ наших покупателей.
Посовещавшись, мы с профессором скрепя сердце согласились подписаться на драконовые условия. Кто знает, что случится, отложи мы долгожданное расставание с домом еще на месяц. Вдруг наши покупатели, молодые ветренные англичане, и вовсе передумают дом приобретать? Да и просто невыносимо было бы ещё целый месяц сидеть на чемоданах в этом беркширском жилище, которое уже почти не наше.
Пять дней, данные нам на стремительное окончание семилетнего этапа жизни, прошли как в угаре. Мы выдирались из английской грядки, дёргая себя за волосы судорожными болезненными рывками. Как же безнадёжно всякий оседлый человек врастает в окружающую почву, обрастая горами вещей. Прибыв в Англию семь лет назад, мы перевезли с собой из России десятки коробок с книгами и профессорскими рукописями. Въехав в пустой новокупленный дом, мы приобрели десятки единиц мебели и сотни предметов хозяйственной утвари. Библиотека постоянно пополнялась новыми книгами и так разрослась, что пришлось строить дополнительные стеллажи. Теперь всё это перебиралось, сортировалось и прореживалось перед переездом в Россию. С идеей сдать хоть какую-нибудь мебель в магазин подержанных товаров пришлось расстаться при первой же попытке. «Приезжайте, пожалуйста, и заберите у нас обеденный стол со стульями. Отдаём задаром». «У нас нет свободных машин, сможем приехать только через неделю».
Помимо подготовки вещей к отгрузке, надо было обзвонить десятки обслуживающих организаций и коммунальных служб. Целый день ушёл на прощальные объяснения с муниципальными мусоросборщиками и с поставщиками телефонной связи, телевидения, интернета, воды, газа и света. Без уведомления о том, что мы прекращаем пользоваться их услугами, все эти конторы будут продолжать взимать с нас регулярную мзду, автоматически списывающуюся в их пользу с нашего банковского счёта.
На утро третьего дня приехал грузовик с двумя весёлыми англичанами в фирменных красных рубашках и кепках с логотипом «Корона». Два дня кряду они ловко упаковывали и грузили наш скарб в контейнер. Общий вес перевозимого имущества оказался запредельным. Две тысячи семьсот килограмм.
На полу опустевших комнат остались валяться обрывки упаковочной бумаги и клейкой ленты с красной надписью «Корона». Из стенной штукатурки торчали шляпки гвоздей, венчающих прямоугольники светлых пятен в тех местах, где ещё вчера висели картины. Мы давно стремились расстаться с этим пространством, но от его голых стен и гулкой пустоты защемило сердце. Прощай, милый дом, ты служил нам не таким уж скверным прибежищем все эти годы. Прощай, милый садик с плешивым газоном, изъеденным английскими муравьями. Прощай, Беркшир. Прощай, Англия! Мы начинаем движение в сторону Родины.
Козни российской таможни
Контейнер с нашим добром отправился на английский склад. Путешествия в Россию ему предстояло дожидаться несколько месяцев, пока к приёмке груза не будет готово наше следующее жилище. А мы с профессором Солнцевым отправились в транзитное, оно же прощальное турне на север страны. С Шотландии началась наша великая британская сага, Шотландией и должна закончиться.
Между тем, чтобы наш груз без проблем пропустили на российской границе, нужно было предоставить кучу документов. «Учтите, - предупредил Майкл, наш куратор из компании «Корона», - российские таможенные правила славятся как одни из самых несносных в мире. Если документы не будут в порядке, то ваш контейнер не растаможат. Или заставят платить огромную пошлину за ввоз груза».
Московское представительство «Короны» прислало нам перечень документов для предъявления на таможне. Список заставил вздрогнуть. Копии загранпаспортов, копии российских паспортов с непременным предоставлением российского адреса прописки, копии британских виз или паспортов, письма от британских и российских работодателей, таможенные декларации, нотариально заверенные свидетельства, фотографии, справки, протоколы, анализы.... В завершении этого чудовищного перечня следовало нечто, от чего мы с профессором Солнцевым пришли в полное замешательство.
«При пересечении российской границы ваш груз подлежит уплате пошлины в размере четырёх евро за килограмм. Чтобы получить освобождение от таможенной пошлины, вы должны предъявить справку о том, что, как россияне, проживающие за границей, вы состояли на учёте в посольстве Российской Федерации на территории Великобритании. В справке должно быть указано, что теперь вы сняты с учёта, чтобы вернуться в Россию на ПМЖ».
Нас охватило нешуточное волнение. Мы только что заплатили грузовой компании шесть с половиной тысяч фунтов за упаковку и доставку в Россию нашего груза. А чтобы его пропустили через границу, нам, стало быть, надо заплатить ещё десять тысяч с лишним евро? Не дешевле ли будет утопить наш контейнер в водах пролива Ла Манш, чтобы по возвращении в Россию купить новые мебель, утварь и книги?
На учёте в российском посольстве в Лондоне мы никогда не состояли, хотя однажды был порыв это сделать. Как-то мы с Солнцевым приехали в это посольство получать новые российские загранпаспорта взамен истекших. Нерадушная атмосфера посольского зала для посетителей напомнила о хорошо забытом советском времени. В присутственных окошках маячили неприветливые лица служащих, как будто совсем не радующихся встретить здесь, в центре гламурного Лондона, своих российских соотечественников.
На стене висело объявление: «Россияне, живущие в Великобритании! Становитесь на учёт в нашем посольстве, и вы будете в курсе всех событий русскоязычной диаспоры за рубежом!»
Перед мысленным взором пронеслись заманчивые картины личного общения с князьями Романовыми, Трубецкими и Волконскими. Я поинтересовалась у хмурой дамы в окошке, могу ли я встать на учёт прямо сейчас. Не глядя в мою сторону, постсоветская номенклатурщица полупрезрительно процедила, что если во внутреннем паспорте у меня указана прописка по российскому адресу, то для начала мне надо оттуда выписаться. Нет уж, дудки, подумала я. Не променяю свою московскую прописку даже на общение с прямым потомком последнего российского императора. И отошла от совкового окошка подальше.
Получается, российская таможня противоречила самой себе. С одной стороны, для растаможивания личного имущества нужно предоставить свидетельство о прописке по российскому адресу. С другой стороны, для освобождения от таможенной пошлины нужно состоять на учёте в российском посольстве за рубежом, для чего из России надо выписаться. Сколько водки выпили таможенники в процессе придумывания этих правил?
Я позвонила в российское посольство в Лондоне и попросила их выдать нам письменное свидетельство того, что мы постоянно проживали в Великобритании в последние столько-то лет. Высокомерный холодный женский голос в трубке ответил отказом. На мои сетования о том, в какую затруднительнгую ситуацию мы попали из-за отсутствия справки об учёте, на том конце провода раздались короткие гудки. Работница посольства повесила трубку, продемонстрировав категорическое нежелание вдаваться в тонкости чужих проблем.
Я стала писать электронные письма. В посольство России в Лондоне. В МИД России в Москве. В Федеральную Таможенную Службу на российской границе. Но дни шли за днями, недели тянулись за неделями, и ответом было полное молчание.
Министр Обороны нам помог
И тогда в мою измученную таможенными злокознями голову пришла оригинальная мысль. «Солнцев! - воскликнула я, - а давай напишем письмо Шойгу!» «Отличная идея, - ответил мой умнейший муж-профессор. – Если он нам не сможет помочь как министр обороны, то как президент Русского Географического Общества, отреагировать на нашу проблему просто обязан!»
Через пару часов на электронный адрес РГО мною было отправлено примерно следующее письмо:
"Уважаемый Сергей Кожугетович!
Огромная просьба посодействовать в устранении чудовищной несправедливости и неправомерности в отношении моего мужа Владимира Николаевича Солнцева-Эльбе, ученого и заслуженного преподавателя Географического Факультета МГУ, проработавшего на благо географической науки больше сорока лет.
В 2008-м году по состоянию здоровья В.Н. уволился с факультета и уехал жить в Англию, где я получила работу в инженерной компании. С собой Владимир Николаевич вывез свою научную библиотеку и архив, включая географические полевые дневники, ведущиеся им во время полевых практик со студентами. Все семь лет жизни в Англии В.Н. продолжал заниматься географией, опубликовал несколько научных статей, на расстоянии консультировал своих аспирантов, и в 2010-м году под таким удаленным руководством одна его аспирантка успешно защитила кандидатскую диссертацию по тематике биосферных заповедников на территории России. Мы также приняли у себя в Бершкирском доме немалое количество друзей-географов.
За это время мы успели стать британскими гражданами, но в этом году тем не менее сделали осознанный выбор вернуться на Родину, в Россию, на постоянное место жительства.
Мы продали свой скромный дом в Беркшире и отправили содержимое в Москву. Помимо нехитрой бывшей в употреблении утвари и мебели, наш основной груз – это большая домашняя библиотека, значительная часть которой была привезена из Москвы, но также пополнилась новыми книгами, купленными за эти годы в Англии, в том числе и включая множество книг по географии и геологии Великобритании. Однако наша транспортная компания сообщила нам, что мы должны заплатить пошлину за растаможивание и ввоз в Россию нашего домашнего скарба по цене 4 евро за килограмм. В нашем случае это грозит общей стоимостью перевозки личных вещей более восемнадцати тысяч евро.
По закону, россияне, возвращающиеся на ПМЖ в Россию после длительного пребывания заграницей, освобождаются от уплаты таможенной пошлины за ввоз своего личного имущества. Однако, согласно недавно введенным правилам Российской таможни, единственным подтверждением длительного пребывания за границей является справка об учете в Российском консульстве в стране пребывания. Такой справки у нас нет, потому что Российское посольство в Лондоне отказало нам в постановке на учет, требуя, чтобы мы сначала выписались из своего адреса в Москве. Терять свою московскую прописку мы не были готовы, поскольку никогда не исключали возможности вернуться домой в Россию. Потому на учет в Российском посольстве на территории Великобритании не встали, тем более что по закону это не требовалось.
Владимиру Николаевичу Солнцеву-Эльбе семьдесят пять лет, и он едет жить в Россию на скромную пенсию в пятнадцать тысяч рублей. Облагать его налогом за возвращение на Родину и за ввоз обратно научной библиотеки не только незаконно, но и в высшей мере несправедливо.
Мы обратились в Российское Посольство в Лондоне с просьбой нам помочь выдачей справки об учете задним числом или иного письменного свидетельства нашего проживания в Великобритании. Посольство ответило отказом, мотивируя это тем, что такие вопросы решаются в центральном аппарате МИД России.
Мы обратились в МИД России посредством электронной почты, но до сих пор не получили никакого ответа.
Уважаемый Сергей Кожугетович, один Ваш звонок в Консульский департамент МИДа может решить нашу проблему и устранить беззаконие и несправедливость. Все, что нам нужно – это получить от Российского Консульства в Лондоне справку об учете или том, что мы проживали в Великобритании в сроки, которые легко подтверждаются штампами в наших загранпаспортах, и теперь возвращаемся в Россию на ПМЖ.
Спасибо Вам за помощь заранее.
Мария Шуклина – супруга В.Н. Солнцева-Эльбе"
Через неделю на мою электронную почту поступил ответ из РГО. Уважаемая госпожа Шуклина, Ваше обращение направлено на рассмотрение в Министерство иностранных дел Российской Федерации (смотрите приложение). Ваш, исполнительный директор РГО такой-то (не Шойгу).
В приложении было письмо на имя директора Европейского департамента посольств при МИДе РФ. Уважаемый директор. К нам в РГО поступило обращение, которое прилагается. Поскольку поставленные в обращении вопросы относятся к компетенции МИД, просим Вас рассмотреть и о результатах проинформировать заявителя. Ваш, исполнительный директор РГО такой-то (не Шойгу).
Бюрократическая отписка, подумали мы с профессором, слегка разочарованные в Сергее Шойгу, который, похоже, не собирался ради нас кидаться своей широкой военной грудью на таможенную амбразуру.
Прошло ещё две недели, и в моём мобильном телефоне раздался звонок. Наш транзитный тур по Шотландии был в самом разгаре, и хорошо поставленный и очень вежливый русский голос в трубке прозвучал неожиданно и потусторонне, настигнув нас поутру в захолустной гостинице на одном из самых безлюдных Гебридских островов.
«С вами говорит атташе посольства России Великобритании. Нам сообщили, что у вас проблемы с российской таможней. Не вы первые, не вы последние к нам с этим обращаетесь. По правде говоря, таможенники самоуправствуют. Их требование справок об учёте в посольстве неправомерно. Мы без проблем вам сделаем письмо, подтверждающее ваше проживание в Великобритании. Когда вы сможете приехать к нам в посольство?»
Вскоре мы приехали в Лондон. Российское посольство встретило нас ласково и внимательно, как самых дорогих гостей. Нам вручили письма с шикарными посольскими печатями для предъявления на российской таможне. Таможня дала добро на бесплатный въезд нашего личного груза из-за границы. Наши кровати, книжки и плошки прибыли в Россию, освобождённые от уплаты таможенной пошлины. О, как приятно спать в беспошлинных кроватях, читать беспошлинные книжки и есть из беспошлинных плошек.
В народе говорят, что один переезд хуже двух пожаров. Один переезд из-за границы в Россию хуже взрыва ядерной бомбы. Не дай нам Бог пережить такое ещё когда-нибудь.
