12.8.59.
Вечером была у меня. Я читал газету. В газете — карикатура на Аденауэра: длиннющий нос, оскаленная пасть, с носа свисают ледяные сосульки.
— Это кто?
— Это дядя. Его зовут Аденауэр.
— А это что? Рыбки?
В руках у дяди, увы, не рыбки, а черные атомные бомбы. И на животе у дяди написано: “Холодная война”.
Машка разглядывает картинку и вдруг говорит:
— Я боюсь! Он меня съест. Я боюсь! Папа, боюсь!
И вижу — краснеет, глазенки слезами наполнились.
Бежит к двери.
— Открой! Папа, открой дверь!
— Глупая, что ты?!
Открыл все-таки. И вот — чудо какое! Бежит, стучит каблуками и, слышу, кричит матери:
— Мама, папа мне конфету дал!..
А конфета ей действительно была выдана — минут за пять до этого.
* * *
Вечером лежала в темноте в кроватке. Я сидел один в столовой, ужинал. Дверь приоткрыта. Слышу громкий шепот:
— Алеша!.. Алешенька! Ты что делаешь?
— Спи, Маша!
— Я не Маша.
— Спи, мамочка! А то я — знаешь?..
— Дверь закроешь?
— Может быть, и закрою.
— А может быть, не закроешь?
Свободное копирование
