Дневник смутного времени - 48

4 ОКТЯБРЯ 1991 г.

МОСКВА. БЕЛЫЙ ДОМ

Нынче родной профком устроил мне отличный день рождения: организовал бесплатную поездку всех членов нашего профсоюза в Москву – за покупками. И я погуляла-таки по революционной столице! Правда, там сейчас обосновалась, в основном, не революция, а чистая коммерция. На всех углах, во всех подземных переходах и в метро бойко торговали «новые предприниматели». Продавали всё на свете: газеты, книги, цветы, «порнуху», импортные тряпки, жвачку, собак и кроликов. Но моя душа всё равно к этим торгашам не лежала, хоть я, вроде бы, в своей ДПР и боролась за «новейший общественный строй».

В «Детском мире», в обувном отделе, шла наглая спекуляция. Там стоял строй торгашей и предлагал  втридорога самую разную детскую обувь, которую, разумеется, не найти было на госприлавках. В рядах неофициальных продавцов были и молодые парни, и солидные дамы, и юные девчонки, и старушки, словом -  ничего и никого не боящиеся деловые люди нового образца. Время от времени через строй спекулянтов проходили два милиционера с ехидными ухмылочками на лицах. В это время «бизнесмены» прятали свою разномастную обувку в целлофановые мешки, но тут же, за спиной блюстителей порядка, снова извлекали её на свет божий. Милиционерам же сильно нравилась роль «пугателей», и они с явным удовольствием ходили сквозь строй спекулянтов то туда, то сюда. Смеялись, чуть не в открытую. Но явно никого не собирались «арестовывать».

Магазины властно затянули меня почти на весь день. Проснулся азарт добытчика, и даже очереди не пугали. Но всё-таки я выбрала время и для души: по улицам погуляла, мороженого поела, побывала на Красной площади и, конечно, около Белого дома. Ну разве могла я не взглянуть хоть краешком глаза на те самые баррикады, где мне не довелось поприсутствовать в дни путча?

На площадь Свободной России я отправилась ни свет, ни заря – как только открылось метро. Девчонки сидели ещё на вокзале, ждали открытия магазинов, а я уже двинулась в путь – к баррикадам августовской революции. Доехала до станции метро «Краснопресненская», вышла на улицу и растерялась: в какую сторону идти? По карте, вроде, всё понятно, а на месте попробуй, сориентируйся. В какой стороне Москва-река протекает?

Прямо передо мной стоял огромный высотный дом. Это значит, что оказалась я на площади Восстания. Я решила идти за дом: там улица, вроде бы, шла под уклон – может быть, к реке. Ну а если попаду не туда, то вернусь к этому шедевру сталинской застройки, благо его издали видно, и отправлюсь на поиски Белого дома в другую сторону. Спрашивать же, где он, ни у кого не хотелось: подумают ещё, что не в себе дама. И пошла я какими-то неприбранными проходниками, серыми и скучными, как будние дни. Потом вдруг вышла на прямую, светлую улицу. Она была широкая, солнечная и пустынная в этот ранний час. Впереди возвышалось красивое здание гостиницы, рядом стояли блестящие  зарубежные грузовые машины и легковушки-иномарки заманчивой конструкции. Когда я их миновала, то увидела впереди наш российский трёхцветный флаг. Он гордо развевался на ветру, словно летел ввысь. И я поняла, что приближаюсь к цели! Вот он, Белый дом, открылся перед моим взором. Интуиция безошибочно привела меня сюда. Нарядный, белоснежный, как корабль, а флаг – как парус. И ни одной живой души, только солнце кругом, зелёные газоны и набережная проглядывает в перспективе. Красиво. А рядом с Белым домом, у памятника революционерам 1905 года, возвышались те самые баррикады, на которые мне так хотелось взглянуть. Железная арматура, какие-то рельсы, прутья, металлические палки. Они ощетинились, остро и непримиримо, как достопамятные военные «ежи». Но эти баррикады, действительно, не выдержали бы танкового удара. Танки и БТР-ы смяли бы их, словно игрушечные, детские заграждения. И всё равно было что-то грозное и решительное в этих баррикадах. Ведь те «сотни», что стояли за ними, готовы были головы сложить за Белый дом, который защищали.

У баррикад был воткнут колышек с фанеркой и надписью: «Здесь будет воздвигнут монумент защитникам Белого дома». У таблички лежали живые цветы. У меня цветов, увы, не было. И я постеснялась долго стоять здесь, перешла на другую сторону улицы, посмотрела ещё раз оттуда на Белый дом, на баррикады, и зашагала назад, к метро, к шумным московским магазинам.

Я в этот день ходила по Москве и смотрела на людей: ведь именно они, москвичи, делали революцию в августе. Кто-то из них был на баррикадах. Кто-то свергал памятник «железному Феликсу». Но сейчас толпа была будничная, мирная, спокойная.

Короче, не усмотрела я в московском многолюдье ничего революционного. Только памятник Свердлову в центре был раскатан по камушкам. И на остатках постамента белой краской намалёвано: «Здесь стоял Свердлов». А на пустом пьедестале бывшего памятника Дзержинскому развевался средней величины российский флаг.

В московском метро переменилось много названий, так что очень трудно было ориентироваться по старой схеме метрополитена. Никакого тебе «Проспекта Маркса», он теперь назывался  то ли «Гостиный двор», то ли «Прянишные ряды», уж не припомню. Вместо «Площади Свердлова» - «Театральная площадь», вместо станции «Дзержинская» - «Лубянка», вместо «Горьковской» - «Тверская». Как хочешь, так и ориентируйся. Я, например, плутала. Хорошо, что многие водители электропоездов объявляли станции по старинке.

 Между прочим, наша местная участница революционных событий  в Москве Галя Ашастина (она была там в отпуске) рассказывала, что 19-21 августа все стены в метро были исписаны лозунгами и призывами (прямо углём по мрамору) вроде того, что «ГКЧП – проститутка». Вся Москва бурлила, никто ничего не боялся, народ собирался кучками и обсуждал последние новости защиты Белого дома. Буквально на каждом столбе и заборе расклеивались листовки и подпольные выпуски демократических газет. Около них моментально собиралась толпа. На предприятиях была великолепная дисциплина, нигде ни одного пьяного. И все трудовые коллективы поддерживали телефонную связь со своими «бойцами» у Белого дома. Если бы оттуда пришёл сигнал, встали бы все.

Всё это восторженно рассказывала Галя, восхищаясь революционностью москвичей и стыдя костромское «болото». А ведь сама не пошла на баррикады: страшно было. Отправилась она посмотреть на постреволюционную Москву лишь 21 августа днём. Танки и БТР-ы видела своими глазами. Заметила, что на улице 25-го Октября, около ГУМа, валялись уже не нужные, разбросанные по сторонам укрепления-баррикады (даже и там они были!). Производили они жуткое впечатление. Галя видела и загороженную металлическим штакетником Красную площадь, куда милиционеры пропускали только детей, причём, всего на 10 шагов – «посмотреть». Повезло всё-таки нашей Галине: хоть что-то увидела своими глазами.

Я на Красную площадь тоже зашла, тянет меня туда, потому что  - историческая. Я мимо неё ну никак не могу пройти, даже когда на один-единственный день приезжаю.

На Красной площади было солнечно и празднично. Каблуки звонко цокали по брусчатке. У Мавзолея, как в добрые старые времена, собралась толпа. Народ ждал смены караула. В основном, здесь стояли иностранцы: для них подобное зрелище – диковинка. К тому же, эта церемония, возможно, существовала последний год. Подумав об этом, я тоже осталась посмотреть на смену караула у Мавзолея. Раньше сердце замирало здесь от благоговейного трепета, когда, печатая шаг, с обнажёнными штыками, маршировали по брусчатке солдаты из роты почётного караула. А теперь было странное чувство мимолётности зрелища и непривычная  мысль о том, что не вписывается этот эффектный ритуал в послереволюционную московскую действительность, во всю нашу теперешнюю жизнь. Солдаты шагали, а я думала, что вижу это в последний раз, а значит, момент этот вполне исторический. Молодые папы в толпе всё так же сажали детей на плечи, чтобы лучше было видно солдат у Мавзолея. Только интересно, что они при этом говорили своим чадам?

Побывала я и у музея Ленина. Шла мимо – к метро. Вдруг вижу – куча народу шумит и машет руками. Я вспомнила публикации в газетах о том, что теперь здесь каждый день собираются коммунисты и защищают свой любимый музей от нападок. Я решила подойти и посмотреть: интересно всё-таки. На ступенях музея толпились ветераны с плакатами: «Руки прочь от Ленина!», «Защитим музей и Мавзолей Ленина!». Присутствовало здесь и несколько парней –  видимо, фанатов коммунистической идеи. Кто-то произносил речи, потрясая кулаком. Кто-то собирал подписи единомышленников. Огромный плакат на стене призывал желающих поучаствовать завтра в пикете-цепочке вокруг музея и Мавзолея Ленина. Словом, всё происходило в духе нынешнего времени, не по старинке, а вполне по-революционному. Раньше ведь коммунисты с неформальными самодельными плакатами не ходили, носили только узаконенную «Славу КПСС». А теперь – свобода высказываний, пиши, что хочешь.

Посмотрев на коммунистов, я отправилась снова на Тверскую, покупать революционные значки, которые присмотрела ещё утром. На Тверской сияло солнышко, и почему-то казалось, что кругом весна, а не осень. Приятно там было гулять ещё и потому, что у многих на лацканах пиджаков я замечала наши трёхцветные флажки – значки демократов. Значит, свои ребята. В киоске я купила два круглых пластмассовых «политических» значка: «Защитник Белого дома» и «Удар по ГКЧП». А третьего – с яркими российскими флажками - уже в продаже не было, и я горько пожалела, что не купила его утром. Но и этими двумя оригинальными кругляшками наша с Шуриком коллекция значков сильно украсится. Ребёночку я купила ещё кучу диафильмов. Правда, признаюсь честно: увлекаюсь ими больше всё-таки я, чем Шурик. Это с детства остался у меня азарт добытчика диафильмов, которые появлялись на прилавках нечасто.

Вообще же я сумела сделать довольно много покупок за этот длинный московский день. Во всех магазинах с покупателей требовали московские визитки. Но я не тушевалась, смело направлялась к кассе и пробивала всё, что мне надо, ни о какой визитке не заикаясь. Приобрела много туалетного мыла. Накупила Шурику маечек, трусиков, носочков, обуви и даже демисезонное пальто отхватила. А именно около него висел большой плакат: «Продаётся только по визиткам». Я беззастенчиво проигнорировала плакат и потащила пальтечко на кассу. Там без слова пробили чек и завернули товар в бумажку. Вот так и нужно действовать всегда!

Ещё купила ребёнку пару московских игрушек. Он ведь ждёт столичного подарка, надо порадовать парня. Но игрушки мне показались так себе по сравнению с заморской игрушечной витриной в ГУМе. Там заграничные чудо-игрушки продавались на валюту! Это были сборные разноцветные корабли с матросами и капитанами, с сотнями морских мелочей на борту. Были здесь крепости с солдатиками и пушками-малютками, дома удивительной конструкции, полные забавных человечков, райские сады и парки, самолёты, автомобили… Такое нашим малышам даже и не снилось. Огромный чудо-город в витрине! Настоящая сказка, яркая, радужная, фантастическая! Мы в детстве не играли в такие игрушки, и нашим детям, наверно, не поиграть. Увы…  И всё-таки моё детство было самым лучшим и самым счастливым, таким, какого не встретишь ни в одном капиталистическом раю. Потому что было в этом  детстве исконное русское правило: «Нет уз святее товарищества!». А для Шурика такой девиз не будет актуален.  Капитализм грядёт, с его бездуховностью и разъединением...

Романтическая Пушкинская площадь встретила меня нынче своим новым обликом. Казалось, что Пушкин стоит  грустный, одинокий и неприкаянный, а мимо памятника  несётся равнодушный поток деловых людей. Через дорогу в сквере стояла длиннющая очередь жаждущих насладиться прелестями ресторана «Макдональдс». Чтобы туда попасть, нужно было стоять в очереди часов 6. А я к таким подвигам никогда не готова, хотя в фирменный ресторан тоже мечтала бы попасть. Да ладно уж, я решила обойтись  простой забегаловкой около  ГУМа. Там, кстати, мне испортили аппетит разные жулики и нищие. Парень в грязной белой футболке, стоящий передо мной, набрал полный пакет бутербродов и тихо слинял от кассы. Никто и глазом моргнуть не успел. Потом рядом со мной у высокого столика какой-то нищий допивал из чужих полупустых стаканов. (В фильме Эльдара Рязанова «Небеса обетованные» есть точно такой эпизод, ну прямо из жизни взятый).

Таких вот нищих, попрошаек и побирушек у нас в Костроме не очень заметно, а здесь они в глаза бросаются. Постреволюционная Москва кишмя кишит нищими. Откуда взялись только? Невольно вспоминается чистота и благолепие столицы в недалёком ещё социалистическом прошлом. Внешняя пристойность тогда была на уровне. А теперь кругом грязь, неухоженная торговля прямо на улице, убогий «первобытный» бизнес...

Нагулявшись по улице Горького, то бишь по Тверской, и купив маленький розовый тортик в магазине со сладостями, я решила двигаться на Арбат. Там я надеялась приобрести ещё один торт, побольше размером, и какой-нибудь колбасы.

Сразу же у метро «Арбатская», в быстро сгущающихся сумерках, я вдруг почувствовала необычную атмосферу большой ярмарки или даже «восточного базара». Всюду стояли торговцы сластями, шоколадом, книгами, тут же продавались кошки, собачки и кролики. Нарядная толпа тихо гудела, было людно и, вроде бы, весело. Но я неожиданно ощутила своё абсолютное одиночество в этой чужой толпе. Не существовало  больше единой монолитной массы «советских людей», а было множество индивидуумов, где каждый за себя и каждый со своим интересом. Кто-то здесь ловкий продавец, а кто-то – простоватый  покупатель. И я опять ловила себя на мысли, что мне неприятны дельцы новой формации и все эти спекулятивные взаимоотношения, которые, видно, были всегда среди деловых людей, но только тщательно скрывались, а теперь вдруг вылезли на свет божий и шокируют таких «совков», как я.  Но я ещё не самый ортодоксальный образчик старого мышления. Как-никак – член «Демократической России», борец за свободу. И я должна бы приветствовать приход новой общественной формации и хлопать в ладоши. Умом я, возможно, и принимаю её, а сердцем – нет.

И вот, наконец, старый Арбат. Узорчатые фонари, плитки под ногами, скамейки. По обе стороны центральной пешеходной аллеи стоит множество столиков и самодельных прилавочков. За каждым  – торговцы. На столах – традиционные русские матрёшки, а также матрёшки, изображающие Ельцина, Горбачёва, Брежнева и прочих государственных деятелей. Всё это – по баснословным ценам, и сделано, наверно, специально для иностранцев. Но изготовлено мастерски. Тут же продаются резные шахматы – ручная работа, целое произведение искусства. Есть и значки всех сортов: старые – советской эпохи (вплоть до октябрятских звёздочек) и новые, круглые – на злобу дня. С певцами и рок-группами, с героями американских мультиков и даже с Иосифом Виссарионовичем. Продаются также знамёна – красные и трёхцветные (продавцам плевать, какие именно продавать, лишь бы покупали). Художники разложили на асфальте свои картины. Есть очень хорошие. Иные мастера сидят с мольбертами и рисуют портреты всех желающих. Мальчишка играет на скрипке – собирает деньги у прохожих. Гитаристы распевают куплеты собственного сочинения. Фотографы выстроили целые экзотические уголки – с обезьянками, осликами, старинными каретами: выбирай на вкус, на каком фоне запечатлеть своё личико. А вот какие-то религиозные деятели развернули настоящую проповедь. Толпа стоит и одобрительно внимает.

Светятся огнями кафешки с мороженым. Но я боюсь очередей и дороговизны и потому не захожу внутрь. Всё иду и смотрю на лотки частных торговцев, и конца-краю им не видно. Мне всё здесь интересно, как будто бы я нахожусь в музее. Один лоток красивее и наряднее другого.

 Вскоре абсолютно стемнело. И хотя фонари горели ярко, торговцы начали понемногу сворачивать своё разноцветно-сказочное царство. Как по мановению волшебной палочки стали исчезать куда-то деревянные дворцы, точёные стены Кремля, большие и малые матрёшки. Арбат быстро пустел.

Я направилась к станции метро. Решила провести остаток времени на Ярославском вокзале: отдохнуть, съесть пару-тройку порций мороженого, почитать книжку в зале ожидания. И хотя весь денёчек я провела на ногах и в бегах, усталости почему-то не чувствовалось. Значит, физическая выносливость, закалённая в турпоходах, у меня по-прежнему на уровне. Короче, в зале ожидания я не усидела. Меня понесло на улицу. А там, на площадке у платформ, играл небольшой духовой оркестр – деньги в коробочку зарабатывал. Вокруг стояла весёлая толпа пассажиров, слушала и жизнерадостно плясала под музыку в кругу. Я тоже послушала, в то время, как ела мороженое. Потом решила позвонить по телефону-автомату двоюродному брату Авангарду Несмелову, который вместе с семейством проживал в Москве. Я изрядно поднапугала его, ведь Авик  сначала подумал, что я прошусь к нему ночевать. Но я его утешила, расспросила о домашних новостях. Хотела поинтересоваться, что они делали 19-21 августа, но посчитала неудобным, так как телефон висел на стене, а рядом стоял народ. Потом настало время идти в вагон. Там уже сидели почти все наши девушки и хвастались, кто что купил. Я тоже начала хвастаться, и оказалось, что мой магазинный «улов» вполне солиден. Словом, хорошо отдохнула и всего накупила я в Москве в день своего рожденья.