Много всяких напастей встречалось на нашем пути в то время, всегда находились любители легкой наживы, поэтому мы постоянно ждали какой-нибудь неприятной неожиданности. Вот такой, например, о какой я вам хочу сейчас рассказать. Прилетели мы как-то раз во Внуково, было это в самом начале наших поездок. Как водится, самолет прибыл с большим опозданием, ну это же чартер, никаких расписаний для него не существует. Были мы в Стамбуле с нашими женами, купили там немыслимо большое количество люстр, называемых нами керамическими. Вот с этим грузом мы и оказались в Москве. Пятьдесят этих люстр занимали огромный объем в шестьдесят с лишним коробок. В Москву-то их было доставить не трудно, самолеты поднимают много больше, а вот, имея всего четыре мужские руки, - женские-то были заняты всякой чепухой, накупленной нашими благоверными и запакованными в несколько не только больших, но и очень увесистых сумок, - почти невозможным казалось этот огромный объем даже просто переместить на привокзальную площадь, где нас должен был на машине ожидать Валентин, единственный и любимый сын Ильи Викторовича. Однако на площади, куда мы вышли поискать Вальку, его не оказалось.
- Вот сын своей мамы, как обычно подождать пару часов папеньку родненького не захотел, соскучился по хорошей порке, наверное, - все это на одном дыхании произнес Илья.
- Да брось ты, первый раз, что ли, давай-ка лучше подумаем, как дальше быть.
- Сейчас, прежде всего, домой надо звякнуть, вдруг он уже приехал.
- Ну ладно, соглашусь с тобой, пойдем автомат работающий искать.
Дело осложнялось тем, что мобильных телефонов тогда, по крайней мере, в нашей стране, еще не было, а найти исправный телефон-автомат было делом не таким простым, как это может показаться на первый взгляд, кто-то очень ловко их потрошил, используя начинку в одному ему известных целях, ремонтники восстанавливать не успевали. Но, к нашему удивлению, автомат, висящий на стенке в вестибюле аэропортовского вокзала, работал, только толку от этого было совсем мало, дома у Ильи никто трубку не снимал.
- Наверное, еще не доехал, - проговорил любящий папа.
- Да, если он вообще домой поехал, а не куда-нибудь на сторону свалил, - задумчиво произнес я, и добавил, - придется какого-нибудь левака ловить.
Мы вышли на улицу перекурить это дело и увидели, как на территорию въезжает РАФик, был такой микроавтобус производства Рижского автозавода. Мы, безо всякой надежды, но на всякий случай, мало ли что может быть, руки подняли, голосовали, значит. Полной неожиданностью было, что РАФик тут же притормозил и к нам подъехал.
- Командир, до Преображенки подбросишь?
- Тридцатник стоить будет.
- У нас там, - и Илья кивнул в сторону здания, - вещей полным-полно, подождешь?
- Тогда это уже стольник стоить будет.
- Стольник многовато, конечно, ну да ладно, приедем, отдадим, сейчас пустые совсем.
Сговорились мы и направились в здание вокзала, надо было начинать вещи таскать. Первую ходку сделали, машина стоит, водитель курит рядышком, мы за другой партией отправились. Возвращаемся, а машины на месте нет. Но, тут смотрим, она откуда-то задом сдает. Внимания мы никакого этому не придали, коробки поставили и за следующими отправились. Принесли, а от той кучи, что на ступеньках стояла, почти ничего не осталось, все уже в машине лежит. Люська, Ильи жена, что при коробках оставлена была, только руками развела:
- Ну, водитель - ураган какой-то.
В общем, еще за три-четыре раза мы все перенесли, в автобус погрузили, да и сами там разместиться успели, Илья впереди рядом с водителем, я в салоне тоже на первом ряду, ну, а наши дамы, скромненько так сзади устроились. Площадь перед зданием была забита машинами, народ сновал в разные стороны, тогда никаких ограничений по передвижениям по привокзальной площади не было, только стоять у перрона, так назывался тротуар, находящийся непосредственно перед самим зданием, не рекомендовалось. Обычно там только самые крутые таксисты парковались. Машина, в которой мы ехали, не торопясь пробиралась через эту человеко-автомобильную мешанину. Неожиданно наперерез ей выехало такси и остановилось прямо перед капотом. Пришлось и водителю РАФика тоже остановиться, хотя у меня возникло какое-то смутное предположение, что тормозить он начал даже раньше, чем появилось такси.
Из такси вышло двое, которые спокойно направились к нам.
- Ребята, это наша территория, за проезд по ней с грузом платить положено.
- Простите, кому и за что мы должны платить? - голос у Ильи стал непривычно жестким.
- Платить положено нам, а за что? Сейчас объясню: мы контролируем эту территорию, соблюдаем на ней порядок, не допускаем сюда никаких отморозков и беспредельщиков, это большая работа, она отнимает много и сил и средств. Наверное, это справедливо, что часть расходов должны взять на себя все торгаши, которые зарабатывают бешеные деньги, ввозя в страну через эту территорию свои грузы. Так что не сомневайтесь, вам тоже придется заплатить. А, сколько? Ну, тут надо подумать, груза у вас небывало много, вас никто не встретил, вы не стали торговаться насчет суммы, которую с вас запросил этот водила, значит, вы надеетесь, что получите много, ну и заплатить вы тоже должны будете больше других. Так, мы бы взяли с вас какую-нибудь тысчонку долларов, а в таком раскладе, который получился, придется отдать тысяч пять, ну, никак не меньше.
Илья меня иногда просто поражает, он молча выслушал всю эту чушь, а затем залез в карман, достал какое-то красное удостоверение и буквально воткнул его в лицо говорившему:
- Машину с дороги убери, а то я сейчас наряд вызову! Мы по заказу Министерства люстры везем.
Таксист даже не пошевелился:
- Интересное кино получается, в МВД снабженцами стали "челноки" работать. А ты ксивой своей задницу себе заткни, внештатный гаишник никакой наряд вызвать не может, - он достал из своего внутреннего кармана точно такое же удостоверение и помахал им перед лицом Ильи.
- В общем, так, - вмешался в разговор второй таксист, - я понимаю, денег у вас с собой нет, возвращайтесь туда, откуда он вас привез, позвоните кому надо, пусть вам бабки подвезут, через три часа включим счетчик, он к утру еще пару штучек нащелкает, а к следующему вечеру еще пятерку. Так что соображайте быстрее и поворачивайтесь поскорее. Отсюда вас никто не выпустит, наш пост круглосуточно работает. Отвези их назад, - это он уже водителю нашему приказал.
Машина задом, также как и получасом ранее, подъехала к зданию международного вокзала, и мы начали выгружаться. Водитель безучастно стоял рядом, даже не пытаясь нам помочь. Прежде всего, мы завели в безопасное место наших дам, а затем начали разгружать машину и потихоньку оттаскивать вовнутрь коробки и сумки. Наше появление в здание не осталось без внимания дежурных милиционеров, которые спустились со второго этажа и направились в нашу сторону:
- Что с вами произошло? Почему вы вернулись?
Мы попросили немного подождать, надо было закончить перетаскивание вещей, а после этого коротко описали ту ситуацию, в которой оказались.
- Вот сволочи, - реакция наших слушателей была короткой, но емкой, - и, что самое печальное, мы никаких претензий им предъявить не можем, только слышим, что они тут бандитствовать начали, но ни одного заявления от потерпевших нет, а без заявлений мы беспомощны: нет потерпевших, значит, нет и преступлений. Мы вам советуем посидеть здесь до утра и на всяких частников, которые сюда заезжают не рассчитывать, они все тут одной веревочкой связаны. Даже если вы отсюда, с привокзальной площади, вырваться сумеете, то пока до трассы доберетесь, вас сто раз успеют достать.
В этот момент раздался гневный голос Люси, она вообще была дамой любящей, а самое главное, умеющей правильно использовать русскую ненормативную лексику, и вот мы услышали столько словосочетаний, что даже видевшие нашу жизнь с изнаночной стороны милиционеры в задумчивости терли свои затылки. В переводе на обычный житейский Люся выговаривала сыну приблизительно следующее:
- Что же ты, дорогой сын, отца с матерью бросил на растерзание бандюкам каким-то, мы тут сидим и дрожим, счетчик тут, понимаешь, какой-то запустили, деньги немыслимые с нас требуют, а ты дома сидишь. А, ты чай пьешь? Ну, пей, пей, только не захлебнись потом, когда тебе скажут, что твоих родителей использовали как-то не обычно. А я тебе говорю, что мы в опасности, и даже большой. Где, где? Там где ты должен был нас ждать, в аэропорту. Долго очень ждал, устал, что ли? С какой Нинкой, ты что, вообще сбрендил со своими девками, что ли? Нет, послушайте только, он едет встречать отца с матерью и их друзей, а с собой для веселия очередную ****ь сажает, без того, чтобы ее за коленку держать, он машину вести не может! Весь разум прогулял, паразит, я тебя теперь кормить не буду, и вообще из дома выгоню к этой самой Нинке! Понял? Если через час сюда не приедешь, мне на глаза не появляйся. Да не один приезжай, да машину побольше, коробки еле в "буханку" влезли! Да, вот и вылезли, хорошо пока без крови обошлось! - и она трубку положила.
- Мать, ты, что ему наболтала-то? Он же сейчас с ума сходить будет.
- Вот и хорошо, быстрей примчится, а то он с Нинкой чай пьет. Знаю я, какой это чай. Если бы я его не напугала, он бы до утра этот чай распивал, лежа в кровати. А что? Отца с матерью нет, можно и еще одну ночку оторваться по полной. И звонить ему не смей, подумай лучше о каких-то других вариантах, как нам отсюда выбраться.
Свободное копирование
