По весне 1928 года Тая вернулась в село, стала жить вместе с матерью. Девочка выглядела старше своих лет, была высокой, крепкой. Её нанимали на подённые работы. Иногда она подолгу нянчилась в какой-нибудь семье с детишками. Плата заключалась в еде-питье, кое-что она приносила матери. К Евдокии постепенно вернулся разум. Через некоторое время они переселились из бани в пустующюю избушку на краю села. Развели кур, завели огородик. Стало вполне сносно жить. Яица продавали на рынке. Крупные по 10коп. за десяток, мелкие - по 7. На вырученные деньги покупали муку. Иногда в село забредали китайцы-торговцы. Весь товар они носили на себе, это была разная мелочёвка нужная в домашнем хозяйстве. Девушки покупали у них ленты, платочки. За китайцами бежали мальчишки и дразнили их, выкрикивая:
- Ходя, соли надо?
Китайцы не солили пищу, потому и возникла такая дразнилка. Мать и дочь тоже покупали у них иголки, булавки, нитки. Выживали как и вся страна.
Таисье было лет 13, когда в соседнем селе создали коммуну. Тасю приняли в неё на разные работы. Коммунары сеяли хлеб, разводили скот, садили овощи. В коммуне было общежитие, жили в нём в основном девушки. К коммунарам приезжали закупщики. Но платили очень мало и коммуна распалась. Тася вернулась к матери с мешком сухарей - своеобразной валютой тех времён.
Снова занималась подёнными работами, нянчила детей у местной учительницы. Благодаря ей удавалось посещать уроки в школе, Евдокия в это время заменяла дочку в качестве няньки. У Таисьи появились подруги. Вечерами она ходила за село, там собиралась молодёжь: парни и девушки 14-18 лет. Им хотелось побыть в компании сверстников, потанцевать, попеть частушки под гармонь. Таисия помнила некоторые из них всю жизнь.
Ленин Сталину сказал,
Поедем Сталин на базар,
Купим лошадь карию
Катать пролетарию.
