Итак, на журналистском небосклоне Краснодарского края взошла новая звезда – газета «Кубанский курьер». Её главный редактор сразу же пригласил меня к себе работать, пообещав принять в штат (обещание он, конечно, не выполнил). В самом начале я сотрудничал с отделом промышленности и экономики, но заметив мою тягу к социальным проблемам, в газете закрепили за мной вопросы здравоохранения, соцкультбыта и всего того, что касалось повседневной жизни кубанцев. Творческая атмосфера здесь мне очень импонировала уже потому, что не ощущалось давление корифеев журналистики на молодёжь, которая иногда позволяла себе писать такое, что в другом периодическом издании никогда опубликовано не было бы. Самое главное – газета могла подвергнуть уничтожающей критике любого чиновника. Никакого чинопочитания вплоть до губернатора!
Я особенно не вдавался в суть вопросов, кто и почему создал эту газету и какая «крыша» у редактора? Она, видимо, была, коль он так смело набрасывался на сильных мира сего. Мне нравился творческий процесс написания статей или, как их принято называть в журналистской среде, заметок. Их я бы писал где угодно, в какой угодно газете. Меня захлестнула волна критических статей в адрес сильных мира сего. Кто- то из них принимал критику как должное и принимал меры для устранения недостатков в работе, а были и такие, которые болезненно воспринимали критику и пытались защитить в судах свое «запятнанное» имя.
Из пятнадцати судебных процессов я все-таки один проиграл. Это случилось в лихие 90-е, когда дотации краевой администрации на содержание прессы резко сократились. Одна наша центральная краевая газета, почувствовав наступление краха, начала на своих страницах публиковать призывы к населению Кубани о помощи. Регулярно печатались статьи, в которых у кубанцев выпрашивалась денежная помощь. Помогите, кто сколько сможет! Народ откликнулся и не дал погибнуть любимой газете. Один из ведущих журналистов газеты напечатал благодарственную статью и всем стало хорошо. Но вскоре не только я, но и другие стали замечать, что в газете резко сократились публикации о текущей жизни края. Все восемь страниц газеты пестрели рекламой. По существующему на тот момент законодательству разрешалось занимать не более тридцати пяти процентов площади газеты под рекламные статьи, а газета публиковала их порой на восьмидесяти. Почувствовали запах легких денег!
Ну я, естественно, выступил с уничтожающей критикой. Естественно, далее – суд. Несмотря на предоставленные мною доказательства в виде целой кипы номеров газеты с нарушением законодательства, меня признали виновным в оскорблении журналиста. Судья усмотрела в моей заметке в выражении «сел на пятую точку» оскорбление чести и достоинства журналиста газеты и присудила мне выплатить обиженному миллион рублей. Причем, в решении суда фигурировала интересная для меня фраза: «Указанные факты ответчиком частично соответствуют действительности».
Обрадованная таким решением суда газета тут же опубликовала на первой странице огромным шрифтом статью примерно такого содержания: «Кубанский Курьер» и Таратухин суд проиграли. Факты, указанные в статье, совершенно не соответствуют действительности». Но я к тому времени был уже не новичком в судебных дебатах и сразу пришел на прием к судье.
– Лидия Ивановна, газета, на мой взгляд, снова нарушила законодательство. Во- первых, опровержение должно публиковаться согласно закону, тем же шрифтом, на той же полосе. Моя же заметка была напечатана обычным газетным шрифтом на третьей полосе. А что мы видим в газете? Во-вторых, в Вашем решении написано «факты частично соответствуют действительности», а газета написала совершенно другое.
Судья была вынуждена признать мои доводы и написать новое решение, в котором газете вменялось напечатать вновь опровержение, но уже в соответствии с моим требованием. И сумму наложенного на меня штрафа сократила вдвое.
Казалось бы, все так просто. Но не все. Оказывается, главный редактор этой газеты являлся родным братом председателя краевой квалификационной комиссии судей. На первом же судебном заседании редактор, выступая с гневной речью в мой адрес и требуя моего сурового наказания, дал понять судье, что за ходом судебного разбирательства уже следят высшие судебные инстанции. А нашей судье предстояло через некоторое время пройти защиту квалификации на этой комиссии… Шансов на победу в этом судебном процессе у меня не было никаких. И судья, что называется, «высосала из пальца» повод. Но самое интересное было впереди. Пришедшие ко мне на квартиру с целью описания имущества судебные приставы не смогли даже и половины требуемой суммы собрать. Около года у меня высчитывали деньги на помощь этой народной, как она себя называла, газете.
Свободное копирование
